— Паспорт форма девятнадцать… — перечислял мужчина. — Права и страховка…
— А пенсионное удостоверение? — спросила Ли.
— Какое пенсионное, к черту, ему пятьдесят четыре! — рявкнул мужской голос. — Только смотри, пока клиент жив… чтобы без фокусов!
Хлопок двери «опеля» и звук мотора.
В это время длинные гудки кончились и ответчик из моего телефона голосом Ли сказал: «К сожалению, я не могу сейчас взять трубку…»
_____
И вечер, и ночь, и утро в голове гудел только один вопрос: «Что делать?» И на следующий день под несмолкаемое «что делать?» я сжег сложную подслушку, которой месяц нашпиговывал бизнес-центр на Карповке. В результате насмерть расплевался с заказчиком, на что «маршал» сказал:
— Ты, Леша, конечно, специалист крутейший, но если будешь залупаться и без причины разгонять клиентов, то плохо кончишь.
Я его деликатно послал…
«Маршал» спросил, помню ли я, что из нашей системы не выгоняют, а добровольно можно уйти только в два места: на «Северное», и на «Южное».
Еще раз послал и ушел в кабинет к Горшенину.
— Есть дело, — сказал я Горшенину и, заперев дверь, сел напротив удивленного сыскаря. — Есть клиент, который хочет оплатить «наружку» за одной дамочкой. Ты как?
— Бабосы решают все вопросы, — философски заметил Горшенин.
Да, да, да!.. Презирайте меня — как последний рогатый лох, я заказал наблюдение за Ли, оплатив другу Горшенину бешеные деньги от лица мнимого клиента.
Когда же, выйдя из «сыскной», я понял, что обречен еще на несколько дней мучительного ожидания, то, заглянув к Бобу, сказал, что исчезаю до воскресенья. Бобка что-то возражал вслед. Ушел, не слушая, и в тот же день уехал к «старикам».
Солнце, река, лес и грязь, грязь, грязь…
Даже вечером, после многочасовой беготни по полям, долгих, изнурительных расчетов с работниками, после бани и ужина отец не мог угомониться — сидел под лампой и сосредоточенно долбил огрубевшими пальцами клавиши лэптопа — осваивал на старости лет бухгалтерскую программу.
«Чудны дела Твои, Господи, — глядя на него, думал я. — За полвека полковничьей жизни не нажил ни кола ни двора. Ничего, кроме квартиры в бетонном бараке военного городка… А получивши сотню гектаров топкого суглинка, в одночасье превратился в кулака. Откуда что берется?»
— Я хозяин, а не кулак, — возразил отец, будто прочитав мои мысли.
Братья-разбойники только переглянулись, а «мути» усмехнулась.
— Настоящий кулачина шлагбаум поставил перед мостом, и Федорку с ружьем… Оптовики приехали, Федорка их у границы три часа под ружьем держал, пока «хозяин не изволили распорядиться», — сказала мать.