«Какой русский не любит быстрой езды?»
Гений сказал не все, но главное.
Долгими зимними вечерами российский яхтсмен не грезит о путешествиях на яхте в кругу семьи или друзей, а мечтает лишь о том, чтобы дождаться лета, спустить яхту, прыгнуть в нее и сию же минуту кого-нибудь обогнать, тем самым кому-то что-то доказать.
Куда мчится российский парусный яхтинг? Какую вандербильдиху побеждает? Кому утирает нос? Кому что доказывает? Мне это неведомо. Точно знаю, что, в поисках гоночного снаряда, спрос на яхты, придуманные Сиденко, был велик, хотя интерьерами и прочим фаршем Игорь не любил заниматься — только скоростью.
Казалось бы, чего проще — гидродинамика наука точная, все опыты проведены, формулы известны, программы написаны… садись за компьютер и валяй. И валяют, при этом у Сиденко яхта бежит, а у других упирается. Название этому необъяснимому явлению — талант.
Одна беда: не вписывался Игорь в застойный советский мир, не смог вписаться и в российский рынок.
В застойные времена в сердцах порядочных людей теплилась надежда, что, может быть, что-то изменится в будущем. Не сейчас, не завтра, но хоть когда-нибудь. Потом случилась наша демократическая революция, пришел долгожданный «когда-нибудь», вместе с ним нагрянул рынок, и очень скоро стало ясно, что больше никаких перемен не будет. И вообще больше ничего не будет, кроме этого бесстыдства и воровства, — ни сейчас ни в будущем… Беда. Для большинства одаренных людей, к которым принадлежал и Сиденко, отвратительность жизни лишь приобрела другой оттенок.
Умер Игорь, как это принято среди талантливых русских людей, от травм, полученных в пьяной драке, едва пережив свое сорокалетие.
В гибралтарскую бухту влетали в сопровождении стада дельфинов под генакером, на рекордной скорости девять узлов. Гибралтар! Геркулесовы столбы! Долгожданное Средиземное море!..
По наводке лиссабонского друга Маркуса, отшвартовались в Марине-Бей, рядом со взлетной полосой аэропорта, так, что ревущие самолеты крылом чуть не задевали мачту. И тут случилась очередная засада с документами — английская колония Гибралтар, расположенная на территории Испании, имеет какой-то свой особенный визовый режим и не признает шенген. Мои израильские документы проскочили, а президентский шенген вызвал решительный протест. Но и мы уже не те простаки, какими были в начале пути, — не суетимся, сидим, ждем. Неужели выгонят в море на ночь глядя двух пожилых джентльменов, если мы уже тут — стоим и с выражением грусти и отчаяния сквозь очки смотрим в глаза полицейского чиновника? Только что не плачем. Никуда не делся, канцелярская душа, — помялся, поежился от неутоленного служебного рвения, посмотрел на наши постные рожи и под залог президентского паспорта отпустил аж на двое суток.