Себ вернулся к столу и машинально доел свой пирог, наблюдая, как мороженое растекается в лужицу.
После десерта он снова поднялся. На сей раз подошел к окну. На улице уже было темно, и стоявшие вдоль заднего забора высокие деревья сливались с черным небом.
— Милый, ты хочешь о чем-нибудь поговорить?
Мамин голос звучал нежно, успокаивающе.
Себ нервно взъерошил волосы.
— Нет.
Делиться этим с родителями явно не стоило. Как и со всеми остальными. Он не умел разговаривать на подобные темы.
После смерти Стеф Себ попросил свою секретаршу в «Файф технолоджи» найти психотерапевта, с которым можно было все обсудить. Он сделал бы это для любого своего сотрудника.
Да и других вариантов у него не было. Со смертью Стеф вскрылась уродливая правда: он не только по-настоящему не знал свою жену, но и друзей-то не завел. Работа стала для Себа женой, другом, семьей.
Ему не с кем было поговорить — кроме, возможно, родителей. Но Себ не мог их расстраивать.
А еще была Мила — с ее потоком имейлов и сообщений в соцсетях. Она оказалась единственной, кто упорствовал больше нескольких недель, — она добивалась ответа несколько месяцев, пока он грубо не прогнал ее.
Но тогда он был не в состоянии разговаривать с ней.
Он был сломлен, убит горем.
Пристыжен.
Поэтому он отправился к психотерапевту, которого нашла секретарша. Посидел в приемной. И ушел, так и не увидевшись со специалистом. Просто осознал, что не в силах говорить об этом. И замкнулся в себе.
В конечном счете — постепенно, без каких-то прозрений, — он понял, что больше не хочет быть один. Он продал «Файф», несмотря на успех компании, — из-за того, что она собой олицетворяла, о чем напоминала. О его недостатках, ошибках, потраченных впустую годах.
И он вернулся домой, чтобы быть ближе к тем, кому еще был по-настоящему небезразличен. К своим родителям. К Миле.
Одна ночь не могла положить конец его дружбе с Милой.
Этого не могло быть.
Он толкнул раздвижную дверь и вышел на террасу. В нескольких метрах от него мерцало стеклянное ограждение бассейна. На улице было прохладно, но безветренно.
Пройдя несколько шагов, Себ услышал какой-то звук за спиной. Он оглянулся через плечо — это отец закрывал дверь. Кивнув, он оставил Себа одного.
Справа стоял домик у бассейна, и вполне естественно, что Себа потянуло туда. Деревянная раздвижная дверь, соединявшая две стены, была приоткрыта, и Себ, толкнув ее до конца, рухнул на кушетку, вытянув ноги перед собой.
Довольно долго он просто лежал, уставившись в покатый потолок. Здесь — гораздо ярче, чем в доме, — в сознании проносились едва уловимые обрывки воспоминаний: празднования дней рождений, рождественские обеды, которые устраивали его родители, соревнования в бассейне по прыжкам с трамплина.