– Спасибо за информацию.
– Просто для сведения: если бы я решила кого-то разжалобить или захотела что-нибудь выпросить, я бы оделась так же. Не знаете, что это значит?
Кречетов ответил в той же стилистике:
– Если бы со мной был Михаил, она бы сообщила ему, что приехала сюда на троллейбусе.
Ирина Владимировна предположила:
– Считаете, это инсценировка?
– Реальная постанова, – ответил Кречетов.
Ирина Владимировна и Кречетов расстались в прихожей дома Самаровых. Она поднялась по лестнице в свою комнату, а он задержался, встретив домоправительницу.
– Вы, я смотрю, подружились, – сказала Эмма Леонидовна.
– Даже если так, вас это не касается, – сухо заметил Кречетов.
– Не хотела вас обидеть, простите.
– А разве вы сказали что-то обидное? – с видимым безразличием спросил он.
– Нет-нет, конечно же нет. Все дело в том, что я с недоверием отношусь к этой особе. Юлия говорит…
– Меня не интересуют подробности, – оборвал ее Кречетов. – Не знаете, где сейчас Леся? Надеюсь, она вернулась?
Притворившись, что не расслышала последнее замечание, Эмма Леонидовна быстро переключилась:
– Леся прибирается в библиотеке. Поднимитесь на второй этаж, она наверняка еще там.
– Благодарю, – Кречетов слегка поклонился и направился к лестнице.
– Плащ оставляйте в прихожей! – громко сказала домоправительница, и это замечание стало ее сатисфакцией. Но и этим она не ограничилась, добавив к сказанному нечто провокационное: – Здесь его никто не украдет!
Кречетов тем временем поднялся на второй этаж и вошел в гостиную, освещенную напольным светильником с большим абажуром. В его световой круг попадали рояль, часть ковра и один диван. Противоположный край комнаты, где расположились старинные буфеты и горки, тонул в полутьме. Вероятно, поэтому Кречетов не сразу заметил женщину, стоящую возле застекленной витрины. Он подошел ближе и узнал Ольгу.
Она испуганно обернулась:
– Господи! Как же вы меня напугали!
– Простите.
– Что за манера подкрадываться со спины?
– Вы были слишком увлечены, – улыбнулся Кречетов и взял из ее рук небольшую белую статуэтку. – Красивая… Интересуетесь?
– Люблю старинные вещи. Здесь их можно как следует рассмотреть и потрогать. В музеях это невозможно.
Кречетов оглядел статуэтку:
– Фигурка женщины. Мрамор?
– Бисквит.
– По-моему, это кондитерский термин.
– Так называют обожженный, но не глазурованный фарфор, – сказала Ольга.
– Старинная?
– Статуэтка сделана в позапрошлом веке.
– Как вы определили?
Она перевернула фигурку и посветила телефоном в ее пустое нутро:
– Здесь есть клеймо.
– Гарднер, – прочитал Кречетов. – А что означают цифры?