— Не люблю интим, — сказала она резко.
Повисло неловкое молчание. Шарль разразился громким хохотом:
— Наша Андре не хочет, чтобы мы узнали ее тайны?
— Не стремлюсь знать чужие. К тому же я и так уже много выпила. — Она встала. — Пойду за кофе.
Я изумленно проводила ее взглядом. Я бы выпила без проблем. Да, в этих безобидных вольностях было что-то сомнительное, но нам-то что за дело? Наверно, Андре сочла кощунственной имитацию встречи губ на одном бокале: вспомнила ли она о давних поцелуях Бернара или о тех, что Паскаль ей еще не подарил? Андре не возвращалась, я тоже встала и ушла в тень дубов. И снова задумалась о том, что она имела в виду, говоря о поцелуях, которые не были платоническими. Я считала себя основательно информированной в вопросах секса, в детстве и отрочестве у моего тела бывали свои грезы, но ни мои богатые познания, ни жалкий опыт не могли объяснить мне, как связаны превратности плоти с нежностью и счастьем. Для Андре между душой и телом существовал некий коридор, остававшийся для меня загадкой.
Я вышла из дубовой рощи. Адур в этом месте делал излучину, и я очутилась на берегу. Неподалеку шумел водопад, в прозрачной воде крапчатые камешки с примесью яшмы напоминали драже в виде гальки.
— Сильви!
Это была мадам Галлар, вся красная в своей соломенной шляпе.
— Вы не знаете, где Андре?
— Я как раз ее ищу, — ответила я.
— Ее нет уже целый час, это страшно невежливо.
На самом деле, подумала я, она волнуется. Наверняка она любит Андре по-своему — но как именно? Вот вопрос. Мы все ее любим по-своему.
Теперь водопад грохотал уже совсем близко, заглушая все остальные звуки.
Мадам Галлар остановилась:
— Так я и знала!
Под деревом рядом с пучком безвременника я увидела платье Андре, ее зеленый пояс, белье из жесткого полотна.
Мадам Галлар подошла к реке:
— Андре!
Под водопадом что-то зашевелилось. Показалась голова Андре:
— Идите ко мне! Вода отличная!
— Вылезай сию же минуту!
Андре подплыла к нам, лицо ее сияло.
— Сразу после еды! Могла получить кровоизлияние! — закричала мадам Галлар.
Андре выбралась на берег. Она завернулась в лоденовую накидку и закрепила ее булавками; волосы, распрямившиеся от воды, падали ей на глаза.
— Да, хороша! — смягчилась мадам Галлар. — И как ты собираешься сушиться?
— Ничего, как-нибудь справлюсь.
— Интересно, о чем думал Господь, посылая мне такую дочку! — улыбнулась мать и тут же строго прикрикнула: — Возвращайся немедленно! Ты пренебрегаешь своим долгом.
— Сейчас приду.
Мадам Галлар удалилась, а я села под дерево с другой стороны, чтобы не мешать Андре одеваться.