На заводской отвал вылили шлак. Зарево разлилось по всему краю. Белый снег стал красным.
— Не кажется ли вам, товарищи, что Кладненщина сегодня стала гораздо краснее? — обращается колечский уполномоченный Блажей к своим товарищам, шагающим с ним по Гутской улице.
— Пора, чтобы не только Кладно, но и вся республика стала красной.
— Будет, товарищи, будет. Надо только не уступать и как следует взяться за дело, — убежденно говорит Шроубек из Рапиц. Он инвалид, на шахте потерял ногу. Пенсии на жизнь нехватает. Шроубек разносит «Свободу». Он без устали бегает от дома к дому, из поселка в поселок. Вот и сегодня он мужественно стучит своей деревянной ногой по снегу, залитому красным заревом.
— Только бы наступило это время поскорее. Бог помочь! — в один голос отвечают Шроубеку товарищи.
НА КЛАДНЕНЩИНЕ ГОТОВЯТСЯ К ПЕРВОМУ МАЯ
День перед Первым мая. После обеда Тонда идет на Пругон навестить старого Ванека. Накопилось много дел, произошли события, о которых нужно поговорить со старым товарищем.
Надо узнать, что думают шахтеры, что говорят на шахтах, как люди смотрят на все происходящее.
У Ванека калитка открыта. На заднем дворе слышатся голоса. Тонда направляется прямо туда. Ванек не один. У него гости. Посмотрим, кто это. Жегровицкие! Староста Лойза Саска и горняк Йозеф Клейн. Чем это они так заинтересовались, что ничего не видят и не слышат вокруг? Они даже не заметили подошедшего Тонду. Все трое над чем-то низко склонились. Это корзинка. А что в корзинке? Пара ангорских кроликов. «А-а, Ванек опять заводит кроликов». Ванек как раз вынимает одного кролика из корзинки, подносит его к лицу и дует в мягкий пушок.
— Бог помочь, товарищи, — приветствует Тонда. Все трое вздрагивают и выпрямляются.
— Что это ты делаешь, Ванек? — спрашивает Тонда.
— Что делаю? Да вот, как видишь, кроликов смотрю. Мне их Клейн принес. Это парочка ангорских.
— Вижу, — смеется Тонда. — Но почему ты на них дуешь? Жарко им?
— Жарко! — запальчиво отвечает Ванек. — Говоришь, что тоже кроликов держал, а не знаешь, зачем на брюшко дуют. Вот покупаю у Клейна парочку. Слышишь? Парочку! А ведь надо же знать, не провел ли он меня.
— Да ну, Гонза, раз говорю тебе — не бойся. Честное слово. Я ведь сам выбирал их и осматривал, — уверяет Клейн.
— Знаю, что выбирал и осматривал… А разве так не бывало, а? Скажешь — парочка, а дашь двух самок или двух самцов. А потом месяцами жди крольчат и в конце концов останешься с носом. Только товарищи засмеют. Я такие случаи знаю. Но старого Ванека ты не проведешь. Я кота в мешке не покупаю, раньше сам во всем уверюсь.