Через небольшое обзорное окно я смотрел на происходящее: город уже вовсю атаковали, но «Чёрный оснит» стойко отбивался. Кроме того, огромные корабли орцинусов постепенно прибывали, уничтожая флот «Джуриам», причём делали они это, как правило, с одного выстрела. Не знаю, что у них за оружие, но точно не такое, как у нас тут. Корабли палили очередями каких-то разноцветных сфер, что при попадании в цель разрывались неимоверно сильно, создавая огромную взрывную волну. В свою очередь, взрывная волна как по цепочке задевала ближайшие корабли, и те теряли управление. В момент, когда они пытались выровняться, их атаковал флот «Чёрного оснита». Довольно слаженная работа с союзниками позволяла эффективно и быстро уничтожать врагов.
Под бесконечные взрывы и грохот наш корабль устремился к резиденции — единственному месту, которое ещё не затронуло войной.
— Сейчас подлечим тебя — и снова в бой, — сказал Антар.
— Это уж точно не помешает, — покачал я головой.
В корабле орцинусов я чувствовал себя каким-то карликом. Мало того что они сами по себе здоровенные, так ещё и внутри всё большое — даже чтобы сесть, пришлось потрудиться. Слайми же с интересом оглядывала новых и для неё созданий. Она вообще редко разговаривала, из-за чего у меня сложилось впечатление, что слизь постоянно занимается сбором информации вместо болтовни, предаваться которой так любим мы.
Пока было время, я обратил внимание и на то, что корабли орцинусов выглядят, как один огромный плавник. Странная форма для корабля, хотя не сказать чтобы при полёте были какие-то проблемы.
Когда мы приземлились у резиденции, снова под прикрытием двинулись ко входу. В то же время активировался ещё один щит, работающий, как я понял, только на саму резиденцию. Видимо, глава экономил и ждал до последнего.
Как только мы пробрались внутрь, Антар спросил, смогу ли я сам добраться до госпиталя. Я в ответ усмехнулся, сказав, что до этого как-то сам перемещался, тем более со мной всегда рядом Слайми. Он лишь кивнул и ушёл к отцу, с которым хотел снова о чём-то побеседовать, либо тот его сам вызвал. Мне до этого пока не было дела. Главное — скорее вылечиться, ведь боль не проходила.
— Как ты думаешь, эти орцинусы имеют общие корни с истриситами или нет? — вдруг задалась вопросом слизь, когда мы уже спускались в подземный городок. — Они очень интересные.
— Никак не думаю. Дакси говорила, что вроде как общие.
— Да, точно общие. Я сейчас анализирую их данные. Но могу и ошибаться.
— Постой-ка, — взглянул я на Слайми, — как это ты делаешь?
— Только не надо говорить, что я всего лишь слизь, — нашла она момент напомнить, что оскорбилась этим ещё в тот раз. — Хорошо, попробую объяснить всё-таки, если ты сможешь понять. Я — это целый мозг, нейросеть, но не та, что у тебя и остальных. У вас это искусственная вещь, а у меня — настоящая и намного продуктивнее вашей. Когда я распадаюсь на части, то каждая моя часть становится намного глупее, но этого вполне хватает, чтобы собраться вновь.