Так что шли грандиозные приготовления к царской свадьбе. А когда Сэмсон услышал, что невеста Ютирупы – Ясмини, он просто в ужас пришел. Рассказ Ситы Рама о ярости Сэмсона получился почти эпическим.
– Будь проклята эта баба! И проклят он сам! Она же известна как возмутительница спокойствия. В Симлу меня будут спрашивать, какого дьявола я такое допустил. Особенно они захотят узнать, почему я не предостерег Ютирупу от этой принцессы.
Она собирается продефилировать по улицам у меня перед носом и бросить вызов нашим властям как раз в то время, когда я объявлен покровителем Ютирупы. Я их заверил, что он не станет следовать дурным советам и что я принял особые меры, чтобы он правильно выбрал жену. Но было слишком рано говорить об этом ему. И тут-то он швыряет такое оскорбление мне прямо в лицо! Это уже слишком!
– С Симлу все будет в порядке, – успокоил его Уиллоуби де Уинг. – Откопаете сокровищницу, и вас порекомендуют на кавалера ордена Бани.
– Орденом Бани не награждают представителей моей профессии, – мрачно сказал Сэмсон. – Его приберегают для людей ваших занятий.
Он грезил о сокровищнице всю ночь, что не способствовало уменьшению просыпающихся страхов. Послали за целой командой саперов; из-за необходимости в настоящее время соблюдать секретность следовало выделить специальные ассигнования, чтобы покрыть стоимость вспомогательных материалов для тоннеля, который начал Дик и закончили саперы. Они прорыли землю под самыми священными фикусами и чуть не погубили деревья, но ничего не обнаружили, кроме нескольких старинных монет. (Старинная золотая монета в стеклянной витрине аллаха-байского музея с пометкой «Сиалпур» – одна из них.) Тогда они собрались прокапывать тоннель с другой стороны – и этим окончательно погубить деревья.
Обладая определенной смелостью, Сэмсон собирался послать карту эксперту. Вот только он терпеть не мог экспертов – они вечно помешаны на том, чтобы доказывать свои собственные теории. Да и поздно было получать квалифицированное мнение насчет карты. Самое мудрое действие на тот момент – молчать и продолжать раскопки, даже если эта операция, например, разрушит старинные межевые столбы по ту сторону реки.
И он, разумеется, не мог отказаться официально признать этот брак и записать имя, происхождение и титул первой жены магараджи. Не мог он и устраниться, так как Ясмини намеревалась объединить свадьбу и коронацию в единый праздник. Вместо двух безрассудных затрат совершится только одна. Невозможно не одобрить такой экономический прогресс. Сэмсону придется явиться лично, улыбаться, сделать ценный подарок (разумеется, оплаченный властями!) и произнести соответствующую речь.