– Как это по-мужски! Иди в дом, Дик, и оденься, не то солнце поднимется высоко, а твоя команда еще не начала работу.
Она взяла его за руку, и они вошли в дом вместе. Двадцать минут спустя он скакал верхом прочь и выглядел, если такое возможно, еще более мускулистым, чем в пижаме, в рубашке с закатанными рукавами и в сапогах со шпорами. Их прощание было чисто американским, тут смешивались товарищеские чувства, привязанность и просто чистая глупость, свидетелями чему стало куда больше удивленных индийских глаз, чем они подозревали.
Внимание Чаму в тот момент было всецело поглощено воронами, чудовищными черными проказницами, которые воспользовались тем, что никто не обращал на них внимания (так как Тесс шла рядом с невысокой лошадью Дика до самых ворот), чтобы утащить остатки завтрака. Одна из них взлетела с ложкой в клюве, а остальным досталось все, что можно было съесть. Чаму швырнул подушкой в птицу, стащившую ложку, и назвал ее «балибук» – это означает поедателя пожертвований храму и является в высшей степени оскорбительным.
– Таков обычай у ворон, – негодующе объяснил он Тесс, когда она вернулась на веранду и, смеясь, подобрала подушку. – Ни стыда, ни совести.
– Вороны воруют меньше, чем иные люди, – со значением произнесла Тесс.
Чаму предпочел игнорировать ее замечание.
– Надо яд добавлять к пище и оставлять ее на видном месте, – предложил он.
– Если ты будешь говорить о ядах, я с позором отправлю тебя назад к Гангадхаре. Немедленно убери остатки завтрака.
– Это обязанность гамала[3], – с достоинством возразил он. – Магараджа сагиб знает меня как прекрасного дворецкого. Он же дал мне отличную рекомендацию. Позволит ли он другим иметь свое мнение?
Слова «мнение женщины» застряли у него на языке. Его слабые мозги озарила мысль: не слишком ли часто он выказывает презрение к людям с Запада, работающих на властелинов Востока. Он подозревал, хотя и не понимал почему, что оскорбление в адрес самого Блейна может остаться безнаказанным, но к миссис Блейн следует проявлять уважение. Чаму привел младшего слугу, который выполнил свой труд с видом приговоренного к каторге. Тесс улыбнулась слуге, чтобы приободрить его, но Чаму показал столь явную ревность, что она пожалела о своей ошибке.
– А теперь позови нищих и накорми их, – приказала Тесс.
– Накормить? Не станут они есть. Каста запрещает.
– Чушь, нет у них никакой касты. Принеси хлеба и накорми их.
– У нас нет такого хлеба, чтобы им можно было есть.
– Я хорошо понимаю, о чем ты. Если я дам им хлеба, ты ничего не урвешь для себя, но если я дам им денег, ты возьмешь с них чаевые в свою пользу. Так ведь? Поди и принеси хлеб.