– Что же сказал капитан Рэндолл? – спросила я.
Я ехала между Дугалом и Джейми, на узкой дороге едва хватало места для трех лошадей. Время от времени один или даже оба чуть отставали или, наоборот, проезжали вперед, чтобы не застрять в густых зарослях, окружавших грязную тропу.
Дугал взглянул на меня, потом снова на дорогу, чтобы обвести коня вокруг большого камня. Недобрая улыбка заиграла у него на губах.
– Он не особенно обрадовался, – осторожно сформулировал Дугал. – Не уверен, стоит ли повторять, что именно он сказал. Полагаю, существуют границы вашей терпимости к сквернословию, миссис Фрэзер.
Я проигнорировала и насмешливый тон, каким он произнес мое новое имя, и заключенный в этих словах укол, но Джейми – я это сразу заметила – заерзал в седле.
– Могу ли я быть уверена, что он не предпримет каких-либо чрезвычайных мер? – спросила я.
Вопреки уверениям Джейми я не могла отделаться от навязчивой картины: драгуны выскакивают из кустов, устраивают кровавую стычку с шотландцами и увозят меня в логово Рэндолла для допроса. При этом я понимала, что представление о допросах у Рэндолла своеобразное.
– Не думаю, что он на это решится, – небрежно заметил Дугал. – У него слишком много других забот, чтобы заниматься неприкаянной англичанкой, хотя бы и очень хорошенькой.
Он приподнял одну бровь и отвесил легкий поклон в мою сторону, как бы извиняясь за свой комплимент.
– К тому же, думаю, у него хватит ума не раздражать Колума похищением его племянницы.
Племянница. У меня мурашки побежали по спине, несмотря на тепло. Племянница главы клана Маккензи. Как и военного командира этого клана, который невозмутимо ехал рядом со мной. А по другой линии я была теперь связана с лордом Ловатом, главой клана Фрэзер, с аббатом, возглавлявшим крупный монастырь во Франции, и бог знает с кем еще. Нет, пожалуй, капитан Джонатан Рэндолл не сочтет стоящей затеей преследовать меня. В конце концов, в этом и заключался смысл авантюры. Я бросила взгляд на Джейми, который ехал впереди. Спина у него была прямая, как ствол молодой ольхи, а волосы блестели на солнце, словно шлем из начищенного металла.
Дугал перехватил мой взгляд.
– Могло быть и хуже, – сказал он, иронически приподняв одну бровь.
Через две ночи мы разбили лагерь на поросшей вереском площадке под защитой отполированных ледниками гранитных выступов. Мы ехали весь день и только раз наспех перекусили прямо в седлах, так что все предвкушали долгожданный горячий ужин. Раньше я несколько раз пробовала предложить свою помощь в готовке, но это предложение неизменно отклонял молчаливый клансмен, который выполнял обязанности повара.