— Твоя Пальмира уже близко, Зеноби, — он откровенно издевался. Водитель, окончив разговор, сел в машину, с силой захлопнув дверь. Хотя он, молчал недовольство и злость, исходившие от него, повисли в воздухе.
Мы снова тронулись, и меня осенило: Зеноби меня стали называть совсем недавно, значит, у них был сообщник в лагере. Труассо? Или кто-то другой? Мешок был из неплотной ткани, дыханию почти не мешал, но разглядеть что-либо не удавалось. Мешок подтвердил мои догадку, похищение было ради выкупа, похитители не хотели, чтобы я узнал название города, к которому мы направлялись.
По изменению темного фона на более светлый я догадался, что мы въехали в город. Его шум, звуки, сигналы слышались даже через закрытые окна. Мы ехали минут пятнадцать, шум постепенно ослаб. Сделав несколько поворотов, машина остановилась. Хлопнула дверь, водитель отсутствовал минут пять, затем мы снова поехали, но теперь под колесами шуршал или щебень, или какая-то крошка. Затем мы остановились, видимо, окончательно, потому что мотор заглушили. Теперь уже хлопнули две двери, и открылась моя.
Меня потянули из салона довольно аккуратно. В лицо дохнуло теплым воздухом, проникавшим сквозь мешок. Я насчитал двадцать ступенек на подъем, потом мы пошли прямо, свернули налево, прошли довольно далеко, свернули направо, поднялись на этаж, ступенек было уже двадцать четыре, потом снова повернули и наконец остановились. Мне через мешок был виден свет, размытые контуры стен и, немного, пол.
Женский голос на арабском спросил, кто я, а водитель потребовал заткнуться и открыть дверь. Меня за руку взяла женская мягкая рука и потянула за собой. И почти сразу с меня сняли мешок. Рядом со мной стояла довольно молодая арабская женщина, в традиционной одежде, только одеяние было не черное, а голубое, с золотой окантовкой. Ее карие глаза внимательно смотрели на меня, пока я, щурясь от яркого света, моргал, пытаясь восстановить зрение.
— Merhaba, — голос был мягкий приятный.
— Merhaba, — откликнулся я, оглядываясь по сторонам: мы находились в просторной комнате, размерами семь на десять метров, с высоким четырехметровым потолком, с которого свисала хрустальная люстра на цепи. В комнате была широкая двуспальная кровать с балдахином, обеденный стол на две персоны, туалетный столик с зеркалом в бронзовой оправе, стилизованный под старину, небольшой книжный шкафчик и встроенный в стену гардероб с зеркальными дверями.
Мои похитители исчезли, арабка показала рукой на дальний конец комнаты, там была дверь в цвет стены, обклеенной обоями золотистого цвета с изображением цветов.