— Ключи не забыл взять? — бросил вдогонку племяннику хозяин квартиры.
Однако вместо ответа молодой человек только вскинул вверх руку. Иосиф Петрович обиженно вздохнул, а потом, налив себе стопку водки, произнес тост:
— За тебя, Витек! За твое будущее!
Опрокинув стопку водки, Говорков скривился и затряс головой. Потом закинул себе в рот маленький соленый огурец и, шумно вздохнув, закурил сигарету…
* * *
На тренировку Виктор Олифиренко едва не опоздал, а все из-за проклятых московских пробок. Однако на поле выскочил одновременно со всеми. Но тренер Геннадий Романцов все-таки сделал ему замечание:
— Долго спишь, парень. Раньше вставать нужно, а то так все проспишь в этой жизни, а особенно в футболе.
Виктор виновато пожал плечами, потер рукой свой курносый нос и попытался оправдаться:
— Так пробки, Геннадий Андреевич, немного не рассчитал! А встал я сегодня еще ни свет ни заря…
Тренер понимающе покачал головой и посоветовал:
— Привыкай, Витя, это Москва! Если не войдешь в ритм этого мегаполиса, то потеряешься! И чем быстрее акклиматизируешься, тем быстрее заиграешь. А наш век футбольный, как ты сам понимаешь, весьма короткий — не успеешь оглянуться, как ты уже на скамейке запасных, травмирован, а то и вовсе за пределами поля…
Молодой футболист понимающе кивнул. Виктор прекрасно знал историю Геннадия Романцова, который всю жизнь играл за московскую «Спарту», в свое время был отличным защитником, участвовал в играх за сборную России, но случилась травма «ахилла», и он надолго выбыл из большого футбола. А потом вот стал главным тренером своей любимой команды. Хотя для этого Романцову пришлось пройти тяжкий тернистый путь околофутбольных интриг.
— Я постараюсь, Геннадий Андреевич, — пообещал молодой человек тренеру.
Романцов неопределенно дернул плечом.
— Надеюсь… — вздохнул он перевел разговор на другую тему: — Ну а как тебе в команде? Ребята не задирают?
Виктор Олифиренко улыбнулся и покачал своей рыжей головой:
— Нет, Геннадий Андреевич, все нормально.
Романцов недоверчиво посмотрел на молодого и перспективного нападающего, однако ничего не сказал. Он прекрасно знал, что способных и талантливых игроков редко принимают в коллективе с распростертыми объятиями, особенно те члены команды, чья футбольная карьера на исходе, кому через год-другой придет пора вешать бутсы на гвоздь.
— А как чувствуешь себя на поле, сможешь ты нормально отыграть весь матч? — спросил Романцов.
Рыжеволосый молодой футболист покраснел, напрягся, было видно, что заволновался, а потом проговорил:
— Думаю, что да.