Человек в красном костюме подмигнул ему, опустил руку и разгреб песок («снежок, мать твою, чистейший снежок!») у своих ног. В углублении показался край того, что Эдди вначале принял за коробку. Он еще не улавливал иронии, заключенной не в словах или интонациях, а в самой ситуации. Но дядя-то улавливал. Конечно, в песке была зарыта книга.
Красный Костюм поднял ее, сдул песчинки и протянул Малютке. Ослушаться улыбчивого человека оказалось так же немыслимо, как всерьез не подчиниться родителям. Такое просто не могло взбрести Эдди в голову, а Эдгар вел себя будто притаившийся в темном шкафу свидетель какого-то непотребства, хотя, похоже, прекрасно знал, что играть в прятки с существом в красном костюме довольно дурацкая затея. В какой-то момент Малютке даже почудилось, что мужчина в красном и есть его настоящий отец, а тот, кого он раньше называл папой, был только живой куклой, старательно изображавшей заботу и любовь.
Он взял книгу, оказавшуюся неожиданно тяжелой. На темной шершавой обложке выблескивала золотыми буквами надпись в две строчки. Первым словом было «Эдгар». Дальше — непонятно: «Аллан По. Избранное».
Малютка знал, что у него редкое имя — среди знакомых ему людей не было ни одного Эдгара… если не считать дяди, но дядя — случай особый. Малютка сомневался, можно ли назвать его знакомым.
— Эдди-Эдди, выходи, — прошелестел голос человека в красном. Он произнес это, будто начало детского стишка, но продолжение оказалось прозаическим и вполне взрослым:
— Неплохо придумано, старая сволочь. Конечно, страдает невинное дитя, однако кого и когда это останавливало? Вот только ума не приложу, как ты столько времени обходишься без женщин?
С лицом Малютки произошла уже знакомая ему метаморфоза: оно перестало ему принадлежать, словно отделившаяся от черепа маска.
— Не было другого выхода. — Дядя приложил немалое усилие, чтобы выдавить из Эдди эти слова. Получилось не слишком внятно.
Человек в красном сказал назидательно:
— Выход всегда один-единственный — тот, который выбираешь.
Затем его тон изменился:
— Ну что же, малыш, теперь у тебя есть книга. Почему бы тебе не поблагодарить Харда за то, что доставил столь дорогого мне гостя в целости и сохранности, и не освободить его от дальнейших обязанностей?
Малютка совершенно растерялся от иронии, сопровождавшей вроде бы знакомые слова, но дяде, похоже, все было ясно. Эдгар заставил Эдди без лишних вопросов открыть книгу. В углублении, вырезанном в ее бумажной сердцевине, покоился пистолет, который Малютка принял вначале за вожделенную копию «Хеклер унд Кох» для своей коллекции. Однако по дрожи, пронзившей его и явно передавшейся от дяди, он тотчас догадался, что как раз это оружие — самое что ни на есть настоящее. То бишь созданное для убийства, а не для игры.