Из гостиной донеслись оживленные голоса. Через мгновение она увидела высокого мужчину с рыжей копной волос, одетого в невзрачный костюм, и молодую светловолосую женщину в нарядном платье до колен. Они сидели на диване и что-то бурно обсуждали. На столике рядом с ними стояла початая бутылка шампанского и несколько блюд.
– Дружище, как же ты изменился! – Мужчина поднялся и пожал руку хозяину дома. Анна сразу же почувствовала на себе изумленные взгляды и еле сдержалась, чтобы не закрыть руками глубокое декольте.
– Здорово, Володя! Какими судьбами в наших краях?
– Дела, дела, – закатил тот глаза. – Слушай, когда мы виделись в последний раз? Года два назад?
– Раньше, дорогой. Марго была еще жива, – отозвалась блондинка. Имя прозвучало с едва уловимым презрением.
– Знакомьтесь: моя жена Анна, – объявил Роман. Похоже, он не чувствовал никакого дискомфорта, словно такое открытое платье было верхом целомудрия, в то время как она сгорала от стыда.
– Очень приятно, – произнес друг Романа и пригладил волосы. – Меня зовут Владимир, а мою жену – Ирина.
В поведении мужчины угадывалась нервозность, он явно чувствовал себя не в своей тарелке. Ирина, наоборот, держалась уверенно и даже высокомерно, на всех глядела с легким прищуром. На ее длинном румяном лице временами мелькала легкая гримаса брезгливости. Анна готова была убить Романа: выставил ее полной идиоткой перед своими друзьями! Она удрученно опустилась в мягкое кресло, затем, немного помешкав, сняла заколку и тряхнула головой, чтобы волосы разметались по плечам. К счастью, они почти полностью скрыли безобразный вырез на груди.
– Ты очень похудел, стал каким-то болезненно-бледным, – заметил Владимир, опустившись на диван рядом с женой.
– Было тяжело смириться со смертью Марго, – признался Роман, взглянув на портрет сестры.
– Сочувствую. Мы узнали об этом совсем недавно. Но, я вижу, ты смог пережить это горе, даже женился.
«Они и вправду думают, что он смирился с ее кончиной?» – недоумевала Анна, с трудом скрывая злость. Хотелось встать и уйти. Неприязненный взгляд Ирины иголками впивался в кожу, причиняя боль, и все же она продолжала сидеть с напряженной спиной, чувствуя себя героиней неудачной пьесы. А Роман не отходил от портрета Маргариты и все вглядывался в ее черты, словно хотел воскресить.
Интересно, заметил он нацарапанное слово или нет?
– Вам нравятся такие откровенные платья? – вдруг обратилась к ней Ирина с неприятной улыбкой на губах.
Анна промолчала, не желая поддерживать разговор. Собеседница непринужденно сменила тему: