Пора покончить с этим кошмаром! Раз и навсегда.
Анна огляделась в поисках того, что могло бы стать орудием самоубийства. Жуткие картины, узкая кровать, сводящие с ума стены – ничего подходящего… Слабый свет лампочки отражался в зеркале, точнее в нескольких зеркалах. И мозг озарила мысль: «Можно разбить одно из них и осколком перерезать вены!» Это станет спасением, освобождением от мук. Роман, скорее всего, не захочет ее быстрой смерти. Будет мучить, издеваться, упиваясь ее слабостью, беспомощностью, страхом. Но она не даст ему почувствовать власть! Все закончится сейчас, оборвав течение этих страшных, томительных минут.
Она подошла к зеркалу. Из полумрака на нее взглянула бледная тень в длинном черном платье. Точно не человек, а призрак смотрел на нее из зеркала. Уже знакомый призрак. Анна торопливо отвела взгляд и задумалась, чем бы разбить зеркало. Вновь оглядев комнату, схватила одну из картин и с силой, на которую только была способна, запустила ею в отражение. Зеркало разбилось вдребезги, мелкие осколки с оглушительным звоном посыпались на пол. Упав на колени, Анна принялась судорожно собирать их. Острые углы больно впивались в ладони, но это лишь придавало решительности. Сейчас все закончится. Еще один миг, еще один миг…
Кожу обожгло холодом от незримого чужого прикосновения. Призрачные пальцы тронули ее за плечо.
Маргарита где-то рядом?
Анна зажмурилась и приготовилась сделать решающее движение. Неожиданно ее руки перехватили, больно стиснув запястья. Не нужно было открывать глаза, чтобы понять, кто помешал ей.
– Не торопись, дорогая, – раздался строгий голос мужа. – Игра только начинается.
Ярость на мгновение заглушила страх. Анна резко поднялась, – так, что перед глазами все поплыло, – и взглянула на своего мучителя. Глаза Романа опасно сверкают в полумгле, словно два угля, готовые прожечь ее насквозь. Густые брови приподняты, сильные руки скрещены на груди. Весь его вид говорит: «Не пытайся найти выход. Ты в моей власти! Тебе не выбраться отсюда!»
Эмоции достигли апогея. Анна уже не ощущала боли, хотя все еще сжимала острые осколки, а кровь змеилась по ладони и капала на платье. С ненавистью запустила горсть зеркальных брызг прямо в лицо Роману. Тот вовремя увернулся и отступил, отряхиваясь. Воспользовавшись его замешательством, Анна выскочила из комнаты.
В доме царил привычный угнетающий сумрак. Свечи ткали в темных углах паутину из отсветов, безмолвные тени ложились на стены. Снова пробежала по длинному коридору, спотыкаясь на каждом шагу; снова спустилась по лестнице и метнулась к входной двери, надеясь, что та открыта. Еще один побег. Попытка побега. В прошлый раз ничего не получилось. Видимо, муж испытывал от этого садистское удовольствие. Все вокруг было пропитано страхом, каждая вещь хранила отпечаток боли – ее и Маргариты. Эта негативная энергия и питала вторую личность Романа.