— Интересно? Так и думал! Сторонний наблюдатель видит многое… Остальным я то же самое сказал. И они, смею надеяться, не скучали. Я почти уверен, что и им стало интересно. Понимаете, когда зажегся свет, я и вас, и вашу жену прекрасно разглядел. Хотя, конечно, «Honi soit qui mal y pense»[9].
Пирсон произнес знаменитый девиз ордена Подвязки, как верный сын своей державы. Уроженцы страны, которой принадлежал сам орден, вряд ли разобрали бы хоть слово. Однако мисс Сильвер, так же как и Пирсон, сторонник английского произношения даже во французском, отлично все поняла.
— Продолжайте, мистер Пирсон! — сказала она.
— На этом, пожалуй, все. Мистер Окли крикнул: «Придержите язык!», а мистер Кэролл сказал: «Я придерживал до этого момента, что не значит, что собираюсь молчать и впредь!» и бросил трубку.
— Боже правый! — прокомментировала мисс Сильвер.
Мистер Пирсон заметно успокоился.
— Вот и я так подумал, мадам. И сразу решил вам сообщить, так как главного инспектора и сержанта Эббота сейчас нет, а я бы не хотел утаить нечто полезное следствию.
— Вы поступили совершенно правильно! — живо ответила мисс Сильвер. — А как давно состоялся разговор?
— Примерно пять минут назад. Пока я запирал на ночь двери и окна, мистер Кэролл вышел из кабинета и направился наверх в свою комнату.
Мисс Сильвер с благодарностью отпустила мистера Пирсона.
Пятью минутами позже сержанта Эббота пригласили к телефону — чрезвычайно неудобно расположенному в узком холле гостиницы «Золотой баран», куда сержант неохотно сопроводил главного инспектора. Гостиница оправдала худшие ожидания сержанта. Там было четыре спальни со свалявшимися и пропахшими пивом матрасами, питание, качество которого пострадало от действий и от бездействия повара, дрянная выпивка и телефон в холле. Сержант Эббот еле отыскал трубку среди пропахших махоркой пальто.
К своему изумлению, Фрэнк Эббот услышал голос мисс Сильвер.
Деликатное покашливание, а затем чопорное «Аллоу!»
— Фрэнк у телефона, — ответил он.
— Прошу прощения, что побеспокоила, — не теряя чопорности продолжила мисс Сильвер. — Очень надеюсь, что не разбудила.
— О, я не спешу ложиться! Неизвестно, чем набит матрас. Мягче, чем щебень, — подозреваю, они положили туда свеклу. Я весь в синяках, как настоящий сельский житель.
Мисс Сильвер кашлянула чуть более настойчиво и заговорила на французском с прекрасным британским произношением:
— Мне, право, все более не по себе.
— Что случилось?
— Этот вздорный молодой человек мистер Кэролл намекает, что располагает некой информацией — доказательствами. Делает вид, будто заметил что-то компрометирующее, когда зажегся свет. Не знаю, возможно ли это. Он и правда находился на выгодной позиции для наблюдений, а заметил или нет — неизвестно. Что меня волнует — как бы он не поплатился за хвастовство. Не факт, что в его болтовне есть хоть капля правды, однако если убийца ему поверит и начнет действовать…