– А в этот раз чье?
– Мамой клянусь, настоящая «марсала»![29]
– Точно?!
– Слушай, не хочешь брать – не бери! Такое вино долго не залежится. Его больше ни у кого нет.
– Ладно, – махнул рукой прапорщик и, прихватив сверток с подарками, отправился дальше.
Оказалось, в госпитале он появился как нельзя вовремя. Доктор Студитский и находившиеся под его опекой сестры милосердия собирались отобедать. Для этого был уже накрыт круглый стол под полотняным навесом, а чуть поодаль тщедушный санитар колдовал над полуведерным самоваром.
– Добрый день, – почтительно поздоровался Будищев, снимая кепи.
– Проходите, садитесь, – радушно отозвался врач. – Будете чай?
– С удовольствием. Если, конечно, барышни не против.
– Ну что вы, Дмитрий Николаевич, – защебетала мадемуазель Сутолмина. – Мы всегда рады видеть вас. Правда, Люси?
– Разумеется, – немного холодно отозвалась баронесса, – мы очень рады, что вы нашли время нас навестить. Или вы на самом деле собирались проведать кого-то другого?
– Нет-нет, – немного смешался прапорщик, выкладывая на стол свой сверток.
– Ах, какая прелесть! – обрадованно воскликнула Катя, увидев жестяную коробку. – Нам с Люси ужасно нравится это печенье!
– А это что? – взялся за бутылку Студитский. – Марсала в наших краях? Однако!
– Это тоже вам.
– А я уж думала, что вы принесли ее своему денщику, – все так же равнодушно заметила мадемуазель Штиглиц.
– У моего Феди от вина изжога, – усмехнулся Будищев. – Кстати, как он там?
– Все в порядке с вашим Шматовым, – поспешил успокоить посетителя врач. – Через неделю танцевать сможет.
– Ну, вот и славно.
– Не прикажете ли подавать, Владимир Андреевич? – спросил санитар в чистом переднике, очевидно, исполнявший обязанности официанта.
– Погоди еще немного, Тихон.
– Слушаюсь!
– Вы еще кого-то ждете? – удивился Дмитрий, но доктор не успел ему ответить.
– А вот и я! – появился перед ними в полном великолепии кавказской формы подполковник Мамацев.
На его наряде следует остановиться подробнее. Бравый артиллерист красовался в длиннополой белой чохе или, как ее обычно называют в России, черкеске с серебряными газырями. Узкий пояс подчеркивал стройность стана, а богато изукрашенные кинжал и шашка, вкупе с орденами, придавали своему обладателю торжественный вид.
Идущий следом за офицером денщик тащил целую корзину с угощениями.
– Здравия желаю, господин полковник! – вытянулся прапорщик.
– Будищев, а что вы здесь делаете? – нахмурился Мамацев.
– Дмитрий Николаевич – мой гость, – поспешил вмешаться доктор.
– Гость в дом – радость в дом! – расплылся в фальшивой улыбке подполковник, но затем, улучив минутку, вкрадчиво поинтересовался у подчиненного: – А что, в морской батарее совсем заняться нечем?