– Теперь с вами, милостивый государь. Раз уж вы догадались послать денщика к Слуцкому, отчего не направили его прямо ко мне?
– И кто бы к вам пустил моего Федора? – вопросом на вопрос ответил моряк.
– Тоже верно, – вынужден был согласиться командующий. – Но как вы догадались, что текинцы попытаются освободить мальчишку?
– Случайно, ваше превосходительство. Уж больно у него вид был хитрый. Сразу видно, что-то затевает.
Бледный как смерть Карим при этих словах попытался было принять независимый и гордый вид, но у него плохо получилось.
– Кстати, а отчего Карим такой квелый? – озаботился здоровьем заложника генерал. – Не помяли, часом?
– Не могу знать, ваше превосходительство! – пожал плечами прапорщик. – Может, съел чего несвежего?
– А синяки?
На языке Будищева просто крутилось сакраментальное «есть не хотел», но он все же заставил себя сдержаться и лишь недоуменно пожал плечами, мол, на все воля божья!
– Мальчик неловко упал, – пришел к нему на помощь Студитский, видя, как юный туркмен начинает багроветь от стыда или гнева.
– Бывает, – хмыкнул начавший отходить от гнева Скобелев. – Главное, что дедушке не удалось его отбить.
– Дедушка тут, может, и ни при чем, – вполголоса заметил Дмитрий, но командующий его все равно услышал.
– Тогда кто?
– Текинцы, ваше превосходительство. Им наверняка поперек… седла, что мервский сердар не хочет послать помощь в Геок-Тепе, так что они вполне могли сами взять его в заложники. А парню через местных или маркитантов наплели, мол, освободим.
– Вы полагаете, это возможно?
– Возможно всякое, господин генерал, но главарь нападавших очень неплохо говорил по-русски. Если его вдумчиво допросить, то он наверняка расскажет много интересного. И где они взяли столько патронов – тоже.
– Вы опять за свое? – нахмурил брови Скобелев.
– Так спросить-то можно, – пожал плечами Будищев, приняв как можно более простодушный вид.
– Спросить все можно. На охоту ездить без должного эскорта не нужно.
– Все так делают, – горестно вздохнул прапорщик. – Никакой дисциплины!
– Черт бы вас побрал! – снова вызверился командующий. – Убирайтесь прочь с моих глаз, господа офицеры, и помните: при следующем вашем проступке я вспомню и об этом. Что же до вас, милые барышни, то я в самое ближайшее время намерен отправить вас в Красноводск. Вам там будет безопаснее, да и мне спокойнее.
– Но, ваше превосходительство!
– Ничего не желаю слышать!
Покинув штабную кибитку, участники столь необычного происшествия на минуту остановились в нерешительности. После всего пережитого следовало что-то сказать друг другу, но нужные слова отчего-то не находились. Мамацев с немым обожанием смотрел на даму сердца, а та, в ужасе от предстоящей разлуки, на него. Будищев искоса поглядывал на внешне равнодушную Люсию, а та, скрывая волнение, нервно теребила шаль. Студитский взирал на все это добродушно, немного грустно улыбаясь при этом, и только Карим не мог скрывать своих чувств, более всего напоминая волчонка, из зубов которого выдернули кость.