– Есть! – по-военному коротко отозвался Вержбицкий.
Людям, не слышавшим вблизи канонады, никогда не понять, отчего тишина может быть оглушительной. Но сейчас, пока расчеты разворачивали свои громогласные машины для убийства, она была именно таковой. Впрочем, недолго.
Получившие приказ колонны пришли в движение. Сначала размеренным шагом, но постепенно ускоряясь и переходя на бег, двинулись они к полуразрушенным вражеским укреплениям. Заметив это, защитники стали выходить на стены и стрелять по наступавшим «белым рубахам», но их огонь был слишком разрознен и неточен, чтобы остановить натиск русской пехоты.
– Ура! – крикнул возглавивший ее Куропаткин.
– Ура! – вторили ему солдаты, врываясь в Калу.
Всюду слышались звуки выстрелов, металлический лязг сабель о штыки, яростные крики сражающихся и жалобные стоны умирающих. Не прошло и десяти минут, как все было кончено, занятые укрепления совершенно очищены от неприятеля и только кое-где еще вспыхивали короткие схватки, когда обнаруживался скрывшийся в щели или подвале противник. Пощады никто не давал и не просил. Выстрел или удар штыка – и все было кончено.
Отдельно шли охотничьи команды, чьей задачей было занять стену, выходящую на Геок-Тепе, и держаться, если текинцы вздумают оказать помощь гарнизону Великокняжеской Калы. К одной из них, находившейся под командованием штабс-капитана Слуцкого, присоединили взвод Будищева с митральезами.
– На пролетках в бой пойдете? – усмехнулся командир охотников при виде пополнения.
– Так точно, – хмуро буркнул прапорщик, спрыгивая на землю.
– А где ваш верный спутник?
– Там, – показал рукой на вражескую цитадель Дмитрий, еще больше помрачнев при этом.
– Жаль, – немного смутился Слуцкий. – Хороший был парень, толковый.
– Рад вас видеть, камрад, – осклабился во все тридцать два тевтонских зуба фон Левенштерн.
– Взаимно, – крепко пожал протянутую руку Будищев.
– Где есть ваша знаменитая винтовка?
– Обойдусь винчестером, – отмахнулся моряк, не желая пускаться в подробные объяснения.
Для большинства знакомых ему офицеров он был просто метким стрелком. Чрезвычайно удачливым, разумеется, но не более того. В сущности, так оно и было, поскольку Дмитрий и впрямь ловко управлялся и с пулеметом (благо тот стоял на станке), и с любой винтовкой, и с револьвером. Но помимо этого у него был Шматов…
Хоть и не сразу, но у них с Федором сложился тандем. Один стрелял, а другой вел наблюдение, выбирал цели, предупреждал об опасности. Наконец, при необходимости, просто прикрывал спину. А вот теперь его не было…
Когда закончилась канонада и охотники бросились вперед, моряки из взвода Будищева первыми добрались до ближайшего к ним пролома на своих тачанках. Несколько коротких очередей выкосили немногочисленных защитников, открыв тем самым путь основным силам.