Не успело стихнуть заметавшееся между скалами эхо, как все было кончено. Тела погибших еще бились в конвульсиях, а победители уже заняли их лагерь. Тело горящего в костре старика оттащили за ноги в сторону, прочих просто спихнули с войлочных кошм, чтобы не мешали. Некоторые тут же выхватывали из углей недопеченный чурек и с жадностью поедали, нисколько не заботясь, что тот может быть обагрен кровью их врагов. Другие по-хозяйски осматривали захваченные вещи и оружие убитых. Третьи в изнеможении просто присели у огня, не в силах радоваться удаче.
– Будищев, это вы? – на всякий случай спросил Слуцкий у скрывавшегося в темноте стрелка.
– Я, Александр Иванович, – устало отозвался тот, выходя на свет.
– Как вам только пришло в голову эдакое безумие?
– О чем вы?
– Ну ведь свои же могли подстрелить… или текинцы зарубить, они ведь на саблях просто черти.
– Да ладно! Башибузуки как башибузуки. Ловки, конечно, сукины дети, но против этого шашка не пляшет.
С этими словами Дмитрий крутнул на пальце револьвер, как будто был шерифом на Диком Западе.
– А если бы не хватило патронов? – прищурившись, спросил штабс-капитан, но Будищев, не отвечая ему, выхватил второй «смит-вессон».
– Убедили, – махнул рукой командир.
Вместе они вернулись к костру и присели рядом с подвинувшимися охотниками.
– Эй, казачки, – обратился к шарящим по сумкам текинцев охотникам Будищев, – патроны там есть?
– А как же, вашбродь.
– Покажите.
Получив целую россыпь маслянистых цилиндров, Дмитрий принялся разглядывать их в отблесках гаснувшего костра, но вскоре был вынужден отложить в сторону.
– Ни хрена не видно, – с досадой буркнул он.
– Что вы хотите найти? – лениво спросил штабс-капитан.
– Да так, – пожал плечами кондуктор. – Не берите в голову.
– Вот и правильно. Посмотрите лучше, какая прекрасная ночь. Звезды мерцают, ветерок прохладный. Если бы не вонь от этого несчастного старика, лучшего бы и желать невозможно. Не находите?
– Нет, – мотнул головой Будищев и добавил вычитанную где-то фразу: – Труп врага всегда пахнет хорошо[25].
– Да вы философ, – засмеялся штабс-капитан. – Скажите, Дмитрий Николаевич, а не приходило ли вам в голову, что эти текинцы, или, как вы их называете, духи, в сущности, борются за свободу своей страны? Да-да, а мы с вами не более чем колонизаторы.
– Бремя белых – нести свет цивилизации, – зевнул в ответ кондуктор.
– А может, к черту такую цивилизацию, если ее надо насаждать штыками и картечью? К тому же, помяните мое слово, весь прогресс ограничится становым приставом и кабаком!
– А бордель будет? – заинтересованно спросил Будищев. – Если да, то все нормально.