Но море смывает всё плохое, все чёрные мысли, и, если в человеке хоть чуть-чуть есть надежды, оно не забирает его к себе. Через пару минут волны буквально вышвырнули девушку к берегу. С волос и одежды ручьями бежала вода, холодный ветер заставлял ёжиться. Лёша, не обращая внимания на дождь, стекающий по лицу, попытался обнять, согреть девушку, но та в очередной раз вырвалась и побежала по мокрому песку в сторону посёлка. Через мгновение очередная волна скрыла её от глаз мужчины, как будто и не было никого.
* * *
Лицо бабы Нюры исказила гримаса удивления и возмущения, как будто смерть забрала её в момент, так и не дав почувствовать страх. Разом отяжелевшее тело, бледные руки в старческих пятнах, грязно-бордовые пятна на домашнем платье и лежащая рядом кружка с остатками заварки – в этом почти ничего не осталось от жизнерадостной и энергичной старухи, пережившей своего курсантика.
За окном усилился дождь, казалось, что тяжёлые капли отбивали похоронный марш. Алексей сглотнул вязкий комок в горле, переступил через порог кухни и с трудом заставил себя закрыть ей глаза. Теперь бабка как будто прилегла отдохнуть и скоро опять побежит с авоськой в магазин или будет бренчать старой оловянной ложкой о котелок.
В трёх комнатах и на кухне было всё перевёрнуто, искали долго и отчаянно, выпотрошили даже все крупы и муку, выкинули из шкафов некогда модные наряды, старую косметику, газовые шарфы. Среди мусора и перьев от старой подушки лежала фотография, наверно, упала с холодильника во время погрома. Алексей машинально поднял её и ещё раз глянул в светлые глаза баб Нюры и чёрные как смоль глаза её курсантика. Бабка, как обычно, улыбалась с прищуром, как будто немного дразнила, а парень крепко сжимал её руку, обещая защитить от всего мира.
– Прости меня, бабка, если сможешь. Не так я хотел жить. Думал, пойду в армию, отдам долг Родине, дружки все к тому моменту забудут про меня, а потом приеду, женюсь на любимой, детей заведу, дом построю, бабке памятник поставлю. Но не получилось, не хватило мне смелости начать всё сначала, да Бог мне судья. Надеюсь, что теперь ты встретишься со своим Серёжкой, – прошептал мужчина, погладил чёрно-белое лицо бабки и вернул фотографию на прежнее место.
Через полчаса в доме не осталось ни одного отпечатка или вещи Алексея. С особой тщательностью он протёр все предметы в своей комнате и на кухне, где они просиживали вечера. Быстро закинув вещи в рюкзак, он уже хотел было уйти через окно, но что-то остановило его. Мужчина ещё раз зашёл на кухню, посмотрел на «заснувшую» бабку, а потом потянулся к её телефону.