После резкого спада в посткоммунистических странах начался быстрый рост. К 2016 году в странах Восточной Европы ВВП на душу населения увеличился на 77% по сравнению с 1990 годом, а в странах бывшего СССР – на 26%185. Тем не менее надежды «догнать Запад» в основном не оправдались. В 1989 году среднедушевой ВВП в странах Восточной Европы и СССР составлял 46% от аналогичного показателя для Западной Европы. В 2016 году он равнялся 45% (Maddison data; цифра для Западной Европы – это средний показатель по Германии, Италии, Франции, Великобритании, Бельгии, Люксембургу, Нидерландам, Испании, Австрии, Швейцарии, Ирландии, Швеции, Португалии, Греции, Норвегии, Финляндии и Дании).
В чем причина этой неудачи и можно ли считать ее неожиданной? Чтобы ответить на эти вопросы, стоит изучить историческую статистику по экономике Восточной Европы и стран бывшего СССР в базе данных исторической статистики Проекта Ангуса Мэддисона186. По восточноевропейским странам (Венгрии, Польше, Чехословакии, Югославии, Румынии, Болгарии и Албании) непрерывная серия таких данных существует с 1870 года, а по странам бывшего СССР – с 1885 года. На графике 1 показан уровень среднедушевого дохода в двух этих группах по отношению к среднедушевому ВВП для западноевропейских стран, по которым имеются полные данные (Швеции, Португалии, Норвегии, Нидерландов, Италии, Греции, Великобритании, Франции, Финляндии, Испании, Дании, Швейцарии, Австрии и Бельгии). Из него можно сделать вывод, что уровень дохода в Восточной Европе и странах бывшего СССР всегда был намного ниже средних показателей Западной Европы. Сравнительная отсталость Восточной Европы проявилась еще до коммунизма. Она начала «сдавать позиции» по отношению к Западной примерно с 1880 года – задолго до вхождения в советский блок. Советский Союз, кстати, в начале послевоенного периода больше всех приблизился к Западу – тогда его уровень доходов превысил 60% средней величины для Западной Европы. Однако с 1970‐х и он, и восточноевропейские страны вновь начали увеличивать свое отставание. Если в Западной Европе продолжался ускоренный рост, то в странах советского блока он замедлялся.
Точнее говоря, Восточная Европа представляла собой экономическую периферию европейского континента со времен промышленной революции, а то и раньше. Чтобы переломить эту ситуацию, требуется не только адаптация к рыночной экономике, но и решительный разрыв с предыдущей исторической тенденцией. К такому же выводу приходит Жерар Ролан, связывающий долгосрочные экономико-политические паттерны с действием культурной инерции