— Мало.
— Больше не смогли получить, товарищ генерал…
Климовских понимающе кивнул. Кусая губу, опять поглядел в записку.
Я молчал. Что можно было сказать? Мы и так привезли в три раза больше того, что нам давали в Москве. На свою ответственность по дороге распоряжались…
— Бросьте все силы на минирование и разрушение основных автомобильных и железных дорог, по которым наступает противник, — распорядился Климовских. — И действуйте немедля! Сейчас минуты дороги…
— Разрешите ознакомиться с обстановкой.
— В оперативном отделе. Ну и у инженеров, конечно…
Я отправился сначала к начальнику инженерного управления фронта.
Здесь меня не порадовали. В составе инженерных войск фронта остались только два понтонных и три саперных батальона. Остальные инженерные части попали в окружение, связь с ними потеряна.
Вместе с начальником инженерного управления мы распределили наши скромные силы и средства по магистралям, где следовало создать заграждения в первую очередь. Группа моя разбилась на три отряда.
Полковнику Овчинникову и майору Афанасьеву выпало создавать заграждения в треугольнике Витебск — Полоцк — Лепель. В их распоряжение выделялся батальон трехротного состава, несколько тонн взрывчатых веществ, несколько сот противотанковых мин, достаточное количество бикфордова шнура и детонаторов. Зато других принадлежностей для взрывания они получили, как, впрочем, и все другие, явно недостаточно. Овчинников сразу решил, что будет действовать па направлении Витебск — Полоцк. Майор Афанасьев стал на лепельское направление.
В центре мы расположили отряд под командой майора Уманца. Ему предстояло создать заграждения на магистрали Минск — Борисов — Орша.
Третий отряд, возглавляемый майором Ковалевым, имел задачу прикрыть направление Могилев — Минск.
Уманец и Ковалев также получили по нескольку тонн тола, противотанковые и противопехотные мины. Только Уманцу мы дали мин и взрывчатки немного больше: его участок выглядел опаснее.
Некоторое количество взрывчатки и мин ТМ-35 я оставил в резерве. Их мы тщательно замаскировали в лесу под Оршей. Там же обосновался и наш КП, опекаемый лейтенантом Г. В. Семенихиным.
В те исполненные трагизма дни мне пришлось не раз бывать в штабе Западного фронта. На моих глазах он оправлялся от «шока», полученного в первые часы войны. Я видел, как споро действовали штабные командиры, как налаживалась связь с войсками. Здесь уже лучше знали обстановку, предвидели развитие событий.
Помнится, на второй или третий день по прибытии я получил возможность представиться командующему фронтом. Д. Г. Павлов, заметно похудевший, даже осунувшийся, искренне обрадовался загражденцам.