Эти мысли преследовали меня, и я поделился ими с начальником инженерного управления Западного фронта генерал-майором Васильевым.
— Ходить во вражеский тыл? — переспросил он. — Что ж, дело возможное… Только надо посоветоваться с товарищем Мехлисом… Да, да! Без Мехлиса такие вопросы решить нельзя… Пойдите к нему и сами все доложите.
Встреча с Мехлисом не улыбалась мне. Я не забыл, как ходил к нему однажды выручать арестованного ни за что командира-сапера, которому угрожал расстрел.
Но делать было нечего. Пришлось идти к этому глубоко антипатичному для меня человеку вторично.
Мое предложение Мехлис выслушал настороженно. Подозрительно оглядел меня с головы до ног:
— Недавно жаловались, что нет мин, а теперь хотите лезть на оккупированную территорию? Странно!..
— Разрешите доложить, товарищ армейский комиссар первого ранга. Мины, установленные…
— Где находится ваша семья? — перебил Мехлис.
— Под Москвой…
Наступила тягостная пауза.
Видимо, он решил, что я потому и прошусь в тыл к врагу, что семья моя осталась на оккупированной территории.
Кровь бросилась мне в лицо. Было такое ощущение, что тебе плюнули в глаза.
Мехлис между тем глядел куда-то в сторону, видимо, о чем-то раздумывал. И надумал:
— Представьте полные данные на всех, кто просится в тыл врага.
— Разрешите идти?
— Идите…
Успокоился я не скоро. А успокоившись, решил, что никаких данных Мехлису о саперах, изъявивших желание ходить в гитлеровский тыл, не дам. Вдруг кто-либо пропадет без вести на оккупированной территории? В таком случае его семье несдобровать. Этот циничный деспот припомнит все.
На время я оставил планы проникновения во вражеский тыл.
Но вот, работая в полосе обороны 20-й армии, разговорился как-то с начальником штаба армии, врожденным разведчиком, генералом Н. В. Корнеевым. Он прямо-таки загорелся идеей отправки во вражеский тыл минеров-добровольцев.
— Добрая мысль и время подходящее! Давай действуй, товарищ полковник!
Так был решен вопрос о вылазке во вражеский тыл отделения минеров-добровольцев. Командовать этим сводным отделением я поставил сержанта Кошеля.
Выйдя в тыл врага, добровольцы должны были заминировать восстановленный немцами участок автомагистрали в нескольких километрах восточнее Каханово.
— Участок известный. Сами на нем работали, и местность знакомая. Все выполним! — сказал на прощание Кошель. — Не волнуйтесь, товарищ полковник!
Но я волновался.
Не потому, что сомневался в людях. Люди превосходные!
Не потому, что меня пугала сложность обстановки. Она была не сложнее обычной.
Я опасался, что группа Кошеля, как это нередко бывает с подрывниками, могла задержаться во вражеском тылу.