До сих пор Добросердов удачно комплектовал группы. Теперь же он не представлял себе, где в такой короткий срок сможет набрать требуемое количество курсантов. Вот об этом он без утайки и говорил седовласому генералу, которого знал, хотя и понаслышке, еще с детства.
В его родных местах воевал с белогвардейцами Тимофей Петрович в далекие годы гражданской войны. И был он не только лихим рубакой, отважным бойцом, но талантливым командиром, большой души человеком. Верилось Алексею Михайловичу, что Кругляков не только выслушает внимательно Добросердова, но и поможет в решении задачи.
— Не ехать же мне за ними в Сибирь, — скорбно улыбнулся Алексей Михайлович. — А здесь остались буквально старый да малый.
— Сибиряки народ надежный, — как будто не поддержал начальника школы генерал;— Но тут беда другого порядка: нужны местные, земляки нужны, чтоб им каждый закуток в степи знаком был, чтоб в каждом хуторе свои люди имелись.
— Вот и я о том же, товарищ генерал.
— В горкоме партии был?
— Был. Кого. рекомендовали, почти всех взял.
— Ну теперь слушай, — поднялся Тимофей Петрович и жестом оставил на месте Добросердова. — Беседовал я вчера с секретарем обкома партии Алексеем Семеновичем Чуяновым. Пошел к нему сразу после встречи с командующим. Обрисовал положение, а он спрашивает, что требуется? Говорю: людей нужно. Смелых и верных. Дал слово подобрать в течение недели добровольцев из коммунистов и комсомольцев. Это первое. Второе. Курсы твои придется сократить с шести месяцев до трех…
Добросердов невольно приподнялся.
— Чему можно научить за три месяца детей и стариков?
— Это ты иди спроси у генерала Еременко, — посуровел Кругляков. — Я ему уже приводил такие доводы. Вот за этим я тебя и вызвал, в основном. Приедешь к себе, пересмотри всю программу. Сожми до минимума. Но, — генерал сделал паузу, — должны они выходить из твоей — школы стопроцентными бойцами, и главное, чтоб из любого оружия по врагу били без промаха.
Добросердов понимающе кивнул, но осмелился ” перебить речь генерала:
— Патронов, сами знаете…
Кругляков провел широкой ладонью по высокому гладкому лбу, точно сбрасывая ненужную заботу:
— На это дело патронов. не жалей. Достанем. Но чтоб чуял фашист, что имеет дело не с теми, кто винтовку в руках не держал, а с настоящими снайперами. Приеду, лично проверю.
— Выполню, товарищ генерал, — дал слово Добросердов, сам желавший подготовить из каждого курсанта если уж не снайпера, то по меньшей мере ворошиловского стрелка.
— Отбор будешь делать, как прежде, индивидуально. Только добровольцев, политически подкованных, преданных, — напутствовал генерал. — Не пренебрегай женщинами и подростками. Но, разумеется, о детях и стариках речь не идет. Я тебе рекомендую проехать по прифронтовым селам и хуторам. Подбирай там людей по своему усмотрению.