Леон спешился, привязал кобылу к бревну и двинулся к белеющим за оливковыми деревьями стенам дома. Полуденный зной уже ослабевал. С гор тянуло предвечерней прохладой, кипарисы колоннами обрамляли въезд во двор, и с их стволов оглушающе звенели цикады. Вокруг царило запустение. Рассохшаяся бочка на крыльце, дырявый сапог в пыли двора, почему-то один, битый горшок на потемневшей от старости лавке. Лишь за домом обнаружилась бричка и привязанная к дереву лошадь.
Входа у дома было два. Первый, с крыльцом, был заколочен крест-накрест, а вот вторым, ведущим в сад, пользовались активно — около порога белели окурки папирос.
Леон достал револьвер, взвел курок и потянул за ручку дверь, шагая в кухню. В доме царила тишина, прерываемая мерно капающей водой из перевернутого кувшина — на полу блестела натекшая лужа, из которой мокрые следы вели к одной из трех дверей.
Леон бросил взгляд на остатки трапезы на столе, потрогал теплую печь, открыл одну из дверей, обозрел пустую комнату, в которой на полу лежали три тюфяка. Тишина сделалась полной, даже капли, и те затихли, и Леон ощутил, как в воздухе сгустилась тревога, как напряженно дышат половицы, скрипя под ногами. Пыль, поднявшись от пнутого им тюфяка, на мгновенье напомнила череп. Леон моргнул, и пыль вновь стала собой. Он закрыл дверь, двинулся дальше. За следующей дверью обнаружилась бывшая кладовка. Но вкусно пахнущий свиной окорок принесли недавно, да и клубника в мисочке не вписывалась в картину запустенья.
Третья дверь вела в подвал. Небольшой коридор заканчивался лестницей. Там сгущалась мгла, и Леон помедлил на ступенях, давая глазам привыкнуть к темноте. Шагнул вниз, уловил движение сбоку, качнулся, пропуская удар, выстрелил наугад — темнота вспыхнула цветными пятнами, завыла на два голоса — один тонкий от боли, второй густой от ярости. И тут же вторая тень навалилась с другого края, придавливая к лестнице, вцепляясь руками в шею. Револьвер отлетел в сторону, прощально звякнув об пол.
Сил у напавшего было много, и Леон ощутил, как покрывается капельками пота спина, как быстро заканчивается кислород, легкие начинает жечь, точно там развели костер. Он оттолкнулся от ступени, на которую упал, одновременно разворачиваясь и заставляя нападавшего податься вбок.
С лестницы, не разжимая захвата, рухнули оба. Упали на какие-то мешки. Леон удачно приземлился сверху, и тело под ним охнуло, попав на что-то твердое. В углу возмущенно пискнула крыса, недовольная вторжением.
На стон и ослабление захвата Леон среагировал мгновенно — ударил, метя на звук. Кулак встретился с твердым подбородком, оттуда охнули, захват разжался, и живительный кислород наполнил легкие. Закрепляя успех, Леон ударил еще и еще, противник молчал, не делая попыток ответить — первый удар, похоже, отправил его в нокаут.