Процесс строго контролировал Альвисс, сидя так, чтобы видеть изображение, а самому оставаться незаметным. В итоге мама пообещала привезти два коктейльных и одно вечернее платье. Про них я совершенно забыла, кстати. Пару свитеров с новогодней тематикой. И большущий кашемировый платок. Пушистый и уютный, дома им укрываться – настоящее наслаждение. Как же я про него не вспомнила? Ведь мой любимый и используемый как плед.
– А с этим что? – вытащила напоследок мама чехол со свадебным платьем.
– Вези сюда. Попробую красиво отснять и продать.
– Жа-алко! – протянула она. – Такая вещь красивая. Может, всё же пусть останется? За полную стоимость ведь не сможешь продать.
Я пожала плечами, подумала и ответила:
– Может, пусть и останется. Не знаю. Вези, а там разберемся.
На работу мне всё же пришлось отправиться. У меня не дворец, всего лишь стандартная однокомнатная квартира, закрома ее отнюдь не необъятны, так что, покончив с генеральной уборкой и нарядив елку, я заскучала. Заняться было совершенно нечем, сидеть на больничном дальше совесть не позволяла.
Вышла я в офис и утонула в сумасшедших буднях, звонках клиентов, расспросах коллег, делах, заботах, предпраздничной суете. А так как успела основательно отдохнуть, то и вгрызлась в дела с утроенной силой, радуя коллег, которые были похожи на свежеподнятых упырей.
Эльфа я таскала на работу с собой. И это была отнюдь не моя инициатива. Правда вот, коллегам пришлось озвучить бешеную стоимость, сказать, что купила я его в антикварной лавке и так возлюбила, что ни на минуту не могу выпустить из виду.
Пару раз, когда кто-то тянул к нему руки, демонстративно испуганно ахала с причитаниями: «Только не урони! Он стоит как твоя машина!». И этим сумела отпугнуть потенциальных любителей красивых игрушек.
Так что я работала за компьютером, обзванивала поставщиков, клиентов, различные службы или бегала по офису с папками. А мой прекрасный эльф сидел на столе, прислоненный к стопке папок, наблюдал за творившимся хаосом и рабочим процессом стеклянными глазами и молчал.
Оживал лишь по дороге домой, когда я выходила из офиса и шла пешком к метро. Лезть с ним в автобус мне не хотелось. Собственно, я вообще не хотела с ним куда-то ездить, но ему приспичило.
– Ужасная жизнь, – комментировал он прошедший день. – Безумные тетки с выпученными глазами, дергаными движениями, смазанным макияжем и мятой одеждой в катышках и затяжках.
– Ты несправедлив к девочкам, – заступалась я за коллег.
– Я констатирую факты, и ты это знаешь. Мне нет никакого смысла оговаривать их.