– Ну… Они устали. Работы много, конец года, климат у нас не самый приятный. А некоторые еще и на диете, чтобы влезть в новогодние наряды.
– Лучше бы они в течение года нормально питались, – ехидничал он. – Видел я, как они уминали за обе щеки конфеты и пирожные, запивали сладким чаем и кофе со сливками.
– Сладкое нужно для хорошей работы мозга, – хмыкала я.
– Зато совсем не нужно для стройной фигуры. Ты же не позволяешь себе такого.
– Просто я больше люблю соленое, острое и маринованное. Капусточка квашеная, огурцы, яблоки моченые и морковка острая.
– Это однозначно благотворно сказывается на твоих боках, но не слишком хорошо для лица. Ты потом столько воды пьешь, что у тебя под глазами целые бурдюки.
– Что ты такой злой?! Зачем говоришь мне все эти гадости?! – на этом этапе я начинала обижаться. Потому что он был прав. Я объедалась соленостями, потом всю ночь пила, а утром вставала с отекшим лицом.
– Был бы я добрый и не говорил бы тебе правду, ты бы ходила, похожая на чучело огородное, со шрамами от порезов и с пожелтевшими синяками. А так ничего, смотреть не тошно.
В очередной раз сначала всех и всё раскритиковав, Альвисс так же бестактно заметил:
– Кстати, тебе пора заняться волосами.
– А что с ними не так? – Я даже с шага сбилась.
– А что с ними так? Пострижены кое-как, пересушены, концы посеклись, и тебя такая прическа совершенно не красит. И цвет этот, к слову, тебе тоже абсолютно не идет. Надо вернуть родной.
– Вроде все говорили, что мне хорошо… – неуверенно протянула я.
Он был прав, нужно бы в парикмахерский салон.
– Все – это кто? Вот те страшные девицы, на которых я без содрогания смотреть не могу?
– Н-ну-у-у…
– М-да, Елизавета. Ладно уж, исправим. Но придется снова взять твоей крови.
Я тогда не поняла, как он собрался что-то исправлять, а Альвисс не пояснил.
Выяснилось в пятницу вечером. Я приползла домой почти в десять вечера чуть живая от усталости. Конец недели, счастье-то какое. Съесть что-нибудь, выключить совсем все гаджеты и электрические приборы, чтобы ни одна сволочь не пискнула и не мигнула, вырубить дверной звонок, чтобы никто не вздумал позвонить. И спать!
– Крови дай, – напомнил эльф, сидя на своей полке и наблюдая за моим вялым перемещением по комнате. – И немного энергии.
А я так устала, что у меня не было сил спросить для чего. Крови? Да пожалуйста. Энергии? Ну, если сможешь хоть каплю найти в моем измученном организме, бери…
Выдала требуемое, повторила нужные слова. После чего выключила свет, заползла в постель, заранее натянула непроницаемую маску на глаза, чтобы утром свет не мешал, и отключилась.