– С ума сойти, меня в больницу ведёт девчонка, – усмехнулся и поправил закрывавшую глаза челку.
– А ты что, женоненавистник? – не осталась в долгу Руби.
– А ты что, феминистка? – улыбнулся парень. Он шёл довольно быстро, несмотря на то, что прихрамывал, так что Руби пришлось даже догонять его после небольшого оцепенения от вопроса, заданного невпопад.
– Я Кейн. Кейн Барнс, – представился, наконец, парень. – Руку пожимать не буду.
– Барнс? – усмехнулась Руби. – Ты серьёзно?
– Это псевдоним, – закатил глаза Кейн Барнс. – Настоящую фамилию не скажу. Не называл ее никому уже лет пять.
– Я Руби Барлоу. И у меня, позволь заметить, фамилия настоящая.
Кейн многозначительно хмыкнул, затем почесал нос.
– Не повезло тебе, – ухмыльнулся он.
– Псевдоним – это маска, – сказала девушка. – Ты боишься быть собой. Но фамилия не меняет тебя, не создаёт укрытия. Всё фикция.
Кейн смерил Руби слегка раздражённым взглядом, в котором всё же на мгновение промелькнула заинтересованность.
– Ты не открыла мне глаза. Я знаю о том, что жалок. Моя жизнь убога, я убогий. Но, честно признаться, мало кто сказал бы подобное в лицо. Знаешь, кто обычно так делает?
Руби вскинула бровь, ожидая ответа. Но его не последовало.
– Ну? – нетерпеливо спросила она.
– Либо заклятые хамы, либо… – Кейн на мгновение замолчал и продолжил, специально растягивая слова: – Либо те, кому ничего не страшно по причине обречённости.
Внутри Руби начало просыпаться знакомое чувство жалости к себе.
– Пойдем. Я не собираюсь шляться с тобой по улицам часами, – нервно бросила она.
Кейн, прихрамывая, пошёл рядом, периодически морщась, когда ступал на больную ногу, или улыбаясь самому себе по неизвестным Руби причинам. Он прикрывал глаза и поднимал голову к небу, иногда странновато двигал челюстью, стискивая зубы, и вновь ухмылялся. Если бы Руби встретила его на улице, она посчитала бы его безумцем, психически неуравновешенным, шизофреником и для себя придумала бы целую историю его болезни, но после короткого разговора что-то подсказывало ей, что за внешней стойкостью и выдержкой скрывается ранимая душа. Многие люди закрываются, натягивают на себя маску дерзости или грубости, нападают первыми, не желая попасть под удар.
Девушка заметила у Кейна маленький светлый шрам прямо под нижней губой, который слегка натягивался, когда тот улыбался. Она заметила легкое движение рукой, которым он откидывал нависшую светлую чёлку – движение, явно привычное для него. Она заметила, как он щурит тёмно-зелёные глаза, когда задумывается о чём-то. И самой Барлоу совершенно не нравилось то, что она подмечала эти мелочи. На пороге смерти начинаешь обращать внимание на самые незначительные детали и понимать, что именно на этих деталях всё и держится.