В любом случае он собирается напасть на Эмберфолл. Он собирается напасть на меня.
– Я готов, – отвечаю я.
– Я что-то не вижу армии, не вижу никаких генералов, разрабатывающих стратегии в штабе, не вижу…
– Ты решила стать военным стратегом, Лилит?
– Я просто знаю, как должна выглядеть подготовка к войне.
Я хочу умолять ее уйти, но это только усилит ее желание остаться. Когда Грей был заточен здесь со мной, я находил утешение в том, что не страдаю в одиночестве.
Теперь я страдаю один, и это… невыносимо.
Внизу, во дворе, Харпер и Зо снова скрещивают клинки.
– Не гонитесь за ее клинком, миледи! – кричу я.
Они отскакивают друг от друга, и Харпер поворачивается, чтобы с удивлением посмотреть на меня. Ее каштановые кудри заплетены в растрепанную косу, лежащую на плече. На девушке кожаные наручи и позолоченный нагрудник, и они сидят на ней так, будто бы она с рождения была знакома с королевскими устоями и оружием. Харпер сейчас совсем не похожа на ту изнеможенную девчонку, которую Грей много месяцев назад притащил с улиц Вашингтона, предварительно изваляв в пыли.
Теперь Харпер стала воинственной принцессой с длинным шрамом, протянувшимся по щеке, и еще одним шрамом на поясе, и обе эти отметины были делом рук стоящей позади меня злой колдуньи.
Когда Харпер смотрит на меня, ее глаза всегда внимательно изучают черты моего лица, как будто она подозревает, что я что-то скрываю от нее. Как будто она сердится на меня, хотя и не говорит ничего вслух.
Лилит ожидает в тени, стоя за моей спиной. Было время, когда Харпер приглашала меня в свои покои, чтобы защитить от колдуньи. Жаль, что она не может сделать это снова. Я уже несколько месяцев не бывал в ее спальне. Между нами слишком много недосказанного.
– Я не знала, что ты наблюдаешь за нами, – говорит Харпер и убирает меч в ножны, словно выражая тем самым свое недовольство.
– Я всего лишь выглянул в окно, – говорю я и после секундного молчания добавляю: – Простите меня.
Как только я произношу это вслух, мне хочется взять свои слова обратно. Похоже, я извиняюсь за что-то другое. Наверное, так оно и есть.
Должно быть, Харпер услышала напряжение в моем голосе, потому что теперь она хмурится.
– Я тебя разбудила?
Как будто я вообще сплю в последнее время.
– Нет.
Она смотрит на меня снизу вверх, а я смотрю на нее сверху вниз и жалею о том, что не могу понять все те чувства, которые повисли в воздухе между нами. Я жалею о том, что не могу рассказать ей о Лилит. Я отчаянно желаю заслужить ее прощение и вернуть себе доверие. Я жалею о том, что не могу исправить свои прошлые ошибки.