– Руки за спину!
На запястьях Андрея щелкнула сталь наручников.
– Кругом!
Не очень удобно оборачиваться у стены с заведенными за спину руками, но можно. Ливадов повернулся к сержанту, стараясь выдержать на лице бесстрастное выражение и устремленный мимо морпеха взгляд.
– Рекрут Ливадов! – объявил сержант. – Доставляется на заседание военно-полевого трибунала по делу о смерти рекрута Бриджа. Любая попытка к бегству и любое подозрительное поведение будет пресечено летальным воздействием. Все понятно, рекрут Ливадов?
– Да, сэр… – хрипло ответил Андрей. Вот оно что! Снежок умер…
– Не слышу!
– Да, сэр!
Три конвоира повели Ливадова по бесконечно длинному коридору без окон, который освещался такими же лампами, какая была в камере, только без назойливого гудения. Андрей думал, что его выведут из изолятора и вдохнет уличного воздуха, но трибунал размещался в одном здании с камерами.
Ливадова завели в просторное помещение. С окнами! А за ними яркий день! Андрей глупо ухмыльнулся. Не думал он, что будет радоваться всего лишь солнечному свету за окном. Настолько обрадовался окну, что не сразу заметил за столами на небольшом помосте трех офицеров, а на лавках в другой половине зала – его взводных сержантов: Зака Дюбува, Боба Кларкса и Уолтера Мэда. Лица дрилл-инструкторов были невозмутимы, они совершенно спокойно смотрели на Ливадова и судей трибунала – майора и двух капитанов.
Андрей полагал, что трибунал возглавит командир полка – видел того на присяге, однако обошлось без него и других старших офицеров базы. Ливадова завели в клетку, щелкнул замок. Один из конвоиров остался рядом, два других встали справа и слева от двери в зал, где заседал трибунал.
– Второе января две тысячи двести пятьдесят третьего года. Военно-полевым трибуналом семьдесят третьего полка корпуса морской пехоты слушается дело о смерти раба-рекрута учебного взвода штурмового батальона пехоты Рея Бриджа, – объявил майор. – Процедура ускоренная. Первым обвиняется раб-рекрут указанного подразделения Андрей Ливадов, который подозревается в причинении смерти. Причинение смерти произошло не в результате легального наказания от старших должностных лиц и подсудно военному-полевому трибуналу. Встаньте, рекрут!
Андрей поднялся.
– Суть дела вам ясна? – спросил майор. Он председательствовал в заседании трибунала.
– Да, сэр.
– Вы признаете вину?
Ливадов почувствовал на себе взгляд Дюбува. Комендор-сержант был по-прежнему бесстрастен, его лицо ничего не выражало, но Андрею почему-то подумалось, что Дюбува не считает его виновным, да и не был он виновен.