Ливадова нашла в себе храбрость обернуться на выстрел и крик, что прозвучали в нескольких шагах от нее. Рядовой Тигалова сидела на земле, прижавшись спиной к стенке габиона. Лицо Тамары было белое как снег, искаженное мукой, отчего стало почти неузнаваемым. По нему ручьем бежали слезы. Девушка тихонько выла, схватившись выше колена за выставленную правую ногу, а рядом на утоптанной земле лежал автомат.
– Всем рядовым оставаться на своих местах! – оживший динамик шлема довел до личного состава приказ командира роты майора Морова.
Женька непроизвольно кивнула и опустила взор на рану. Пуля из АК-233 раздробила ступню, превратив ее в фарш из костей, мяса, крови и ошметков обуви. Полчаса назад вторую роту учебного батальона рассредоточили на полигоне вдоль оборонительной позиции из габионов. Попарно, Женька была вместе с Тигаловой, и сейчас, в данную секунду, рядом никого, кто бы мог помочь раненой, а Ливадова оцепенела.
Только и могла что смотреть на страшную рану, не в силах отвести от нее взгляд и, казалось, что и шевельнуться не способна. Пальцы правой руки мертвой хваткой вцепились в ремень, на котором за плечом висел автомат. Ствол нацелен в землю, оружие на предохранителе – это у Женьки, и так должно было быть у всех рядовых в первом и втором взводах. Но автомат Тигаловой каким-то образом выстрелил.
«Помоги же ей…» – Женька заскрежетала зубами, чтобы сбросить странное оцепление, но так и стояла окаменевшей статуей в нескольких шагах от Тигаловой.
Томка подтянула к себе ногу, согнув в колене. Она попыталась рассмотреть рану, однако лицо перекосило от боли. Тигалова откинула голову на габион и, закрыв глаза, из которых продолжали литься слезы, громко заскулила.
– Рядовой Ливадова!
– Я!
Появление комвзвода и его заместителя вернуло способность двигаться. Только вот вопрос: откуда взялись старший лейтенант Еременко и сержант Горгуа?.. Но что за дурь в голове? Они здесь, потому что им нужно быть здесь.
– Рядовой Ливадова! Принять автомат рядового Тигаловой! – приказал командир взвода.
Евгения подняла оброненный АК-233. Индикатор показывал, что в магазине тридцать один патрон – одного не хватает. Женька перевела переводчик огня с одиночной стрельбы на предохранитель и закинула оружие на левое плечо стволом вниз.
– Тише! Все будет хорошо! Тебя подлатают, – Горгулья присел около Тигаловой.
Расстегнув на подбородке ремень, сержант снимал с головы девушки шлем. Старший лейтенант тоже около раненой. Еременко достал из ее разгрузки аптечку и вскрыл упаковку. Тигалова глядела на командиров и часто-часто моргала, слезы перестали литься из глаз девушки, она больше не скулила, только еще скалилась от боли, но явно стала спокойней. Даже перевела осмысленный взор на Женьку.