– Плазмокровь? – спросил Горгулья.
Командир взвода посмотрел на рану и покачал головой.
– Нет, – сказал он. – Плазмокровь затянет рану, но сейчас это преждевременно.
– Обезболить и перебинтовать ногу?
– Действуйте, сержант, – приказал Еременко и коснулся руки раненой. – Приготовься.
Тигалова всхлипнула и кивнула. Горгуа уже приготовил шприц с внушительной иглой.
– Давай шприц, – произнес комвзвода.
Сержант Горгуа передал шприц старшему лейтенанту и взял раненую за руки.
– Смотри на меня, – сказал замкомвзвода.
Еременко выдохнул и уверенным движением вогнал иглу через одежду в правое плечо Тигаловой. Девушка дернулась от жгучей боли, что мгновенно растеклась по мышцам вокруг укола. Могла бы и вырвать шприц из руки командира, если бы не крепкая хватка Горгуа. Пока обезволивающее вводилось внутрь, доставляло мучения похлеще раны. Из глаз Томки вновь хлынули слезы, она дернулась еще раз и обмякла.
– Потеряла сознание, – сообщил Горгуа.
– Такое бывает после обезболивающего, и это значит, что крови потеряла немало, – сказал Еременко. – Сержант, наложите жгут и перебинтуйте рану.
– Есть.
Женька поморщилась. Ее будто не замечают, а она все видит и слышит. Крови действительно много, бедная Томка…
Урча мотором, выбивая из-под колес пыль, подъехал санитарный броневик. Поверх камуфляжа на задней дверце – белый круг с красным крестом. Машина привезла руководство роты: майора Морова и капитана Радулова.
Из задней дверцы выпрыгнули старшина роты сержант Кусков и солдаты из полковой медчасти – рядовой и ефрейтор, на правом рукаве у каждого – большая белая нашивка с красным крестом. Они тоже были снаряжены по форме номер три. Бронежилеты, разгрузка, шлемы, наколенники и прочее; вооружены АК-233. Санитары выгружали из броневика носилки.
– Доложите о происшествии, – командир роты обратился к старшему лейтенанту Еременко.
– Нарушение правил обращения с оружием! Автомат рядовой Тигаловой не был поставлен на предохранитель, в результате чего непроизвольно произведен выстрел. Рядовой получила ранение в ногу.
Мрачный более обычного Моров подошел к Тигаловой, которая по-прежнему была без сознания. Сержант Горгуа уже наложил жгут выше раны и обматывал ступню бинтом поверх берца.
Майор выругался, не стесняя себя в выражениях. Дождался, когда замкомвзвода закончит с бинтом, а санитары положат раненую на носилки.
– Старшему лейтенанту Еременко и сержанту Горгуа объявляю выговор с занесением в личное дело, – холодным тоном сообщил Моров. – Вы должны были убедиться, что оружие рядового – на предохранителе. Ясно?