— Каморо там! — воскликнула Тера, указав на дальний конец района, где были еще одни каменный ворота и высоченный забор в четыре метра с проржавевшими пиками от непрошеных гостей.
Ворота были приоткрыты, а на арке красовалось слово Каморос, ни я, ни Тера не спешили пройти через арку. На сером камне ворот были видны следы от пуль, а брусчатка под ногами, блистающая белизной по всему району, здесь, перед воротами, потускнела, а местами была и вовсе оплавлена, со следами явно недавнего ремонта.
— Пойдём? — спросила кроха несмело и я, лишь кивнув, шагнул вперед, потянув за собой Теру.
И я, и она понимали что именно мы можем увидеть по ту сторону забора, и когда мы шагнули через арку то одновременно замерли на месте.
Дорога под ногами была усеяна заплатками из новой брусчатки, все было аккуратно покрашено, но мелочи выдавали тот факт, что совсем недавно здесь пылали ожесточённые бои. Обгоревшие деревья и оплавленные каменные заборы, за которыми виделись скелеты полуразрушенных усадеб. Эта улица, ветвь Камора, совсем недавно пылала огнем, огнем сражения, да, тут убрались, но у меня шли мурашки от обожжённых теней людей на заборах. Такие тени были и в мире Даласа, от ядерного взрыва оказавшиеся поблизости люди просто испарялись, но тут было применено иное оружие.
— Огненный, — шепотом проговорила Тера, подойдя к теням на заборе и коснувшись ладонью. — Каморос.
Среди теней были дети, и кажется, что в этой бойни не был замешан остальной клановый район, только это место. Вокруг практически не возвышались деревья, лишь обломленные стволы, словно белые, обглоданные кости гигантов, торчали из земли. Здесь и силачи вступили в скоротечный рукопашный бой — огромные камни с цепями на конце лежали на земле, на том месте, где умерли те, что держали их в руках. Никому из пустых не подвластно махать камнем на цепи весом в полторы сотни килограмм. И чем дальше мы шли, тем больше понимали, что там, где заканчивается дорога, нас может ничего и не ждать. Лишь разрушения, но чем дальше мы шли, тем больше было заметно что эта клановая ветвь не безлюдна.
Вот на заборе висят шлемы с закрытыми лицами, которые имели сотни вмятин от пуль, а некоторые и вовсе были разорваны на куски от попадания крупного калибра. Внизу, на земле у забора лежали ковром тысячи цветов и сотни шлемов. Это навевало на мысль, что был день, и была битва, и в этот день Камора умирал, но не сдавался. На каменных заборах были видны свежие высеченные имена, и их были сотни, и у каждого имени следовала приписка о возрасте.
Алекс — 25 лет