– Вы стоите посреди моего войска и угрожаете мне, Бао Ли?
– Я прибыл с печатью хана, подтверждающей, что мои слова выражают его волю. Вы так уверены в верности вам ваших людей, почтенный генерал Юй? Вы полагаете, они обратят свои мечи против меня? Это равноценно нападению на самого хана. Думаете, они пойдут на это?
– Вы говорили о другом варианте…
Сян действительно не был уверен в том, как поведет себя войско. Простые солдаты любили его, ведь он когда-то был таким же, как они. Но мог ли он положиться на таких людей, как Анг Минь?
– Именно поэтому хан и прислал меня как гонца. – Лекарь все еще избегал его взгляда. – Если бы хан мог быть уверен, что вы не сможете зачать дитя…
Сян выронил коробку с печатью.
– Он… он прислал вас сюда, чтобы оскопить меня? – охнул генерал.
– Если вы будете готовы принести такую жертву, вам позволят и дальше оберегать принцессу. И вам простится все, что было прежде. Но принять это решение следует как можно быстрее.
В боях генерала Сяна семь раз тяжело ранили. Обычно сразу после ранения его охватывало странное оцепенение, и только потом приходила боль… Вот и сейчас он чувствовал себя так же. Чтобы вести за собой орду дикарей, нужно быть мужчиной. Они не последуют за скопцом, ведь удача не может благоволить военачальнику, утратившему силу ян. Способность побеждать!
– Прочь! – зарычал Сян. – Немедленно! С глаз моих долой! То, чего вы требуете, невозможно!
Только теперь лекарь вновь взглянул ему в глаза.
– Я сожалею, что вы приняли такое решение, генерал Юй. – И, подняв коробку с печатью, Бао поклонился.
Сян все еще был не в силах сбросить оцепенение. Ему разрешат остаться рядом с любимой женщиной, только если он навсегда откажется от возможности воплотить свою любовь? Как хан мог требовать от него такое?
Он посмотрел вслед придворному лекарю, миновавшему оцепление, и увидел, что Бао направился к Ангу Миню. Кажется, они собирались что-то обсудить…
Вестермарк, южнее Черного Леса, Час Пса, 11-й день месяца Урожая, 18-й год до второго восхождения Сасмиры на престол
Поцелуи Марсиа все еще жгли его губы.
– Ты не хочешь снова встретиться с ним? – обеспокоенно спросила она.
Он нежно провел кончиками пальцев по ее груди. В последние недели аромат ее тела изменился. Сяну нравилось целовать ее в шею, чувствуя прикосновение золотых волос к его лицу, вдыхать этот запах… Прижимать ее к себе. Как сейчас. Его ладонь опустилась ей на живот.
На небольшой жаровне потрескивали угли. Собственно, было слишком тепло, чтобы разводить огонь в шатре, но Марсиа нравилось пить с Сяном чай из роскошных пиал, которые она всякий раз приносила именно для этого. Марсиа провела при Передвижном Дворе почти шестнадцать лет – в два раза больше, чем она прожила в замке своего отца. Последняя из императорского рода фон Грифонбергов. И все же культура далекого запада была ей куда ближе культуры собственного народа.