Эпарх, как и подсказывало предчувствие, лебезил и отводил глаза. Увидев меня с Фиаром, тут же понял, кто я. И что он чуть было не подписал себе и всей деревне смертный приговор, позволив увезти жену Зверя, хозяина леса.
Он предложил нам кров, одежду, еду со своего стола, будь его воля, мы с Фиаром вывезли бы все содержимое закромов, причем всего селения.
Мы выбрали холщовый заплечный мешок с широкими лямками, который не будет натирать мне плечи, немного еды и переоделись в более подходящую для похода одежду. Плюнув на этикет и высокое происхождение, я облачилась в мужские портки, подпоясанную рубаху навыпуск, жилетку. Из обуви выбрала почти не ношенные мягкие туфли. Грубоватые, но удобные.
Зверь тоже выбрал широкие холщовые портки. Я отлично понимала, что они не так ему и нужны, а стоит снова войти в лес, и вовсе не понадобятся, мы договорились, что добираться до остальных стай быстрее в ипостаси волка, но муж решил проявить уважение ко мне, отлично видя, что краснею, стоит натолкнуться взглядом даже на его мускулистый торс, не то что ниже…
Селение мы покинули одетые, как селяне. Зверь нес заплечный мешок и держал меня за руку. Волосы я собрала в косу, которую скрепила узлом на затылке, чтобы не мешала. Жена эпарха, оказавшаяся милой уставшей женщиной, любезно предоставила в мое распоряжение все свои ленты для волос. Я выбрала самую скромную и небольшую, отметив про себя, что надо будет отблагодарить добрую женщину, а еще позаботиться об ее племяннице, пока корыстолюбивый эпарх не сделал этого раньше…
Расстояние до привала преодолели быстро, почти бегом. Рядом с мужем я совсем не ощущала усталости, а неутоленный голод обострил инстинкты. Тело ощущалось легким и готовым к чему угодно, как сжатая пружина, которая вот-вот разожмется. Фиар настаивал, что нужно поесть, подкрепить силы, но не возражал, что сделать это можно и за пределами селения. Даже объяснил, как в звериной ипостаси чувство голода обостряет инстинкты и позволяет загонять добычу.
— Звери едят не каждый день и уж точно не трижды в день, — пояснил он. — Потяжелевший от пищи зверь просто не сможет загнать добычу.
Когда чувство голода пересилило усталость, мы наконец устроили привал.
Небольшая и очень живописная бухта в устье реки словно ждала нас, чтобы порадовать красками цветов и сладкими ароматами трав и плодовых деревьев.
В считаные минуты Зверь разложил костер, из больших продолговатых листьев устроил что-то вроде ложа. Пока я собирала потрескавшиеся от спелости плоды, Фиар вернулся с охоты с добычей, которую быстро освежевал, а затем, разделав, завернул в листья и разложил на углях.