— Спасибо, — сказала я Фиару и, когда волк посмотрел на меня вопросительно, добавила: — За правду. За честность. За терпение.
Бровь Зверя приподнялась, и я пояснила:
— Ты, должно быть, разрываешься между тем, чтобы преследовать Андре, и остаться со мной.
По губам Зверя скользнула усмешка.
— Ты же, — я сглотнула, — хочешь убить его? Ты должен хотеть, — тихо добавила я.
— Хочу, — не стал кривить душой Фиар. — И лишь память Анжу мешает мне сделать это.
— Потому что Андре не убивал моего отца? — спросила я.
Губы волка сжались в одну линию. На щеках заходили желваки.
— Он бездействовал, — отрезал Зверь. — Он все равно что убил.
Я кивнула. В этом я была с ним согласна.
На мой вопросительный взгляд, мол, тогда почему же, Зверь нахмурился.
— Твой отец был удивительным человеком, Эя, — произнес он. — Я никого не встречал, равного ему по силе. Силе духа, твердости, силе сердца.
Я замерла, слушая Зверя.
— Сердце Анжу было огромным. Порой казалось, ему мало этого мира. Казалось, он родился не в том месте и не в то время. Не в свое время, понимаешь, Эя? Он слишком опередил нас. Он… просто не вписывался в эпоху.
Глаза у меня защипало. Я любила папочку, очень, очень любила. Как отца. Как любящего, заботливого родителя. Но любила ли я его как человека? Мага? Ученого? Человека, который опередил свою эпоху? Знала ли я его так хорошо? И что-то мне подсказывало: нет. И моя дочерняя любовь, которая до этого казалась мне бескрайней, безграничной, вдруг стала какой-то куцей и неполноценной по сравнению с огнем в глазах Зверя. Он действительно знал моего отца. Действительно его любил.
— Несмотря на то что Анжу знал правду о церковниках и даже докопался до тайной информации об Источнике, — продолжал Зверь, — он любил пасынка. Твой отец, Эя, знал, что так и будет. И взял с меня слово, что не трону его, что бы ни случилось.
— И ты дал слово отцу? — спросила я.
Зверь нахмурился.
— Мне пришлось. Если опасность не грозит мне или кому-то, и особенно тебе, я не трону его. И этот твой… кузен… словно знает об этом! Проклятье Луны! Он никогда не убивает своими руками!
— Он тоже хорошо знал папу, — вырвалось у меня.
А Зверь посмотрел на меня с облегчением. Должно быть, думал, что я не пойму.
Я мягко отстранилась от него и позвала:
— Пойдем домой?