И он представил, каково им без сына. Получалось, если уж быть до конца честным, не так плохо: с матери сваливалась ежедневная забота поить и кормить его, и шить ему, и штопать его вечно разодранные штаны, и плакать от его двоек в дневнике, и бояться за него, и многое, многое другое; отцу можно было бы меньше работать и вообще перестать отвечать за него. Отец очень боялся отвечать. «Отвечай теперь за тебя!» — кричал он обычно перед поркой. Словом, выходило, что без него они зажили бы припеваючи. На это мальчишка не мог согласиться. «Я им нужен!» — завопил он и рванулся к берегу.
И тут случилось такое, чего мальчишка предположить не мог. На берегу погас свет. Редкие лампочки на набережной мигнули и пропали. Туман еще с вечера заволок небо, и звезд не было. Черное море, берег и ночь слились в один непроницаемый космический мрак. Стоял мертвый штиль. В такую ночь на берегу спали даже сторожевые псы.
Мальчишка заерзал в воде. Впервые он чувствовал себя неуютно. Вода жутковато светилась и фосфоресцировала. Медуза вяло лизнула его в щеку и пропала. Мальчишка вздрогнул от отвращения и сломя голову бросился плыть к берегу.
Но уже спустя минуту он остановился и с сомнением посмотрел в темноту. «А на берег ли я плыву?» — подумал он и вдруг понял, что потерял ориентировку. Он не знал, куда плыть, берег мог находиться в любой из четырех сторон света. «Только спокойнее…» — сказал себе мальчишка и лег на спину. Он лежал, широко расставив руки, и отдыхал. Теперь главным было не паниковать и дождаться, пока на берегу не починят проводку. «Хоть бы собака какая залаяла», — тоскливо подумал мальчишка. Но вокруг было тихо.
Море сообщалось проливами с другими морями и океанами и знало, что оно главное на земле, оно большое, больше, чем суша. От этого морю было приятно и спокойно, оно мирно спало в своей выемке и ни за что не волновалось.
На берегу в семье мальчика никто не спал. Мать и отец обежали все улочки поселка, будили в темноте людей и спрашивали: «Где мальчик?» — «А что, пропал мальчик?» — удивлялись люди и тоже принимались искать. Так постепенно весь поселок, как растревоженный муравейник, проснулся, зажег фонарики и высыпал к морю. Люди привыкли ждать беды от моря и в случае тревоги всегда прибегали на берег. Отец мальчика метался по песку, спотыкался о топчаны и хватал всех за руки. На него было жалко смотреть. Наконец нашли одежду мальчика. Люди сразу загалдели, замахали фонариками в сторону моря и стали спускать баркас.
Мальчишка, увидев огни на берегу, зачарованно смотрел на них и не верил. «Это пароход плывет в Турцию…» — думал он. Тело его постепенно немело и наливалось холодом…