Ломтев как раз начал читать статьи о разделе американских континентов, как рядом с окном возник призрак старого князя. Ломтев отложил планшет.
– Видимо, ты хочешь мне что-то сказать? – поинтересовался он.
– Познакомился? – спросил старый князь, и было понятно, про какое знакомство он спрашивает. – Впечатлен?
– Брутальный мужчина, – согласился Ломтев.
– А ты думал, тут одни сплошные игрушечки?
– Не понимаю, что тебя так радует, – сказал Ломтев. – В императорах у вас ходит смерть.
– Это же логично, – сказал старый князь. – Смерть – это высшая мера, смерть – это конечная точка, смерть – это непреодолимая сила. Смерть венчает все.
– Я не знаю, как тут с логикой, а вот с символизмом явно не задалось, – сказал Ломтев. – Что за империю вы строите со смертью во главе?
– Уже построили, – сказал старый князь.
– Но люди, как я понимаю, не слишком-то довольны, – сказал Ломтев. – Дальневосточная республика поднимала восстание дважды, и во второй раз оно оказалось успешным, и, если вот эта штука, – Ломтев постучал пальцем по планшету. – Мне не врет, то случилось это уже в годы правления вашего славного императора.
– Люди довольны, – возразил старый князь. – Люди живут по укладу.
– А кто тогда поднимает восстания?
– Бунтовщики.
– Ясно, – сказал Ломтев. – А бунтовщики, значит, не люди?
– Нет. Они народ. А народ сер, глуп, необразован и сам не знает, чего хочет, – отрезал старый князь. – Им слишком легко манипулировать, что и продемонстрировали на Дальнем Востоке британские агенты влияния. Но мы еще вернем мятежную провинцию в лоно империи. Император обещал это в одной из своих программных речей.
Вот значит, как, подумал Ломтев. Великая и неделимая империя, территориальная целостность и прочее, прочее, прочее. А я думал, они умнее и пытаются использовать ДВР в качестве буферной зоны между своими границами и Великим Китаем.
– Мы вернем себе Дальний Восток, а потом сокрушим Китай и сбросим его в Тихий океан, – не унимался старый князь.
Видимо, возраст таки берет свое, подумал Ломтев. Или тот факт, что большую часть мозга контролирую я, а ему остались какие-то крохи, но дед явно выдает желаемое за действительное. Империя вряд ли готова к войне, а к двум войнам подряд, причем против самой многочисленной армии мира, не может быть готов вообще никто.
Сила, это, конечно, круто, но в Китае и своя аристократия есть.
И на каждого Громова может найтись громоотвод.
– Что-то ты совсем приуныл, демон, – заметил старый князь.
– С тоскою я гляжу на ваше поколение, – сказал Ломтев. – Как бы вы ни пыжились, боюсь, что исторические процессы вам все равно не остановить, и весь мир стоит на пороге большой крови.