— Этот американец? Он очень… — Кэти помедлила. — Он показался мне очень мужественным и весьма приятным.
— Ты нашла его привлекательным? — требовательно спросил Ральф. — Неотразимым для молодой женщины?
— Ты же знаешь, что мне ничего подобного и в голову прийти не может! — запротестовала Кэти.
— Ну да, конечно! — хихикнул Ральф.
Он впился в жену поцелуем, стиснув ладонью округлую грудь — под гонкой тканью ночной рубашки она казалась крепенькой, словно дынька. Кэти неубедительно попыталась оторваться от губ мужа и разжать его пальцы, но он держал крепко, и вскоре она сдалась, обхватив его руками за шею.
— От тебя пахнет потом, сигарами и виски.
— Извини.
— Ничего, это восхитительный запах, — прошептала она.
— Погоди, я рубашку сниму.
— Нет, я помогу тебе раздеться.
Гораздо позже Ральф лежал на спине, а Кэти прижималась к его обнаженной груди.
— А давай пригласим сюда твоих сестер? — внезапно предложил он. — Им понравится жизнь в лагере, а еще больше обрадует возможность сбежать от мамочки.
— Ведь я же предлагала тебе пригласить близняшек, — сонно напомнила Кэти. — Ты тогда сказал, что с ними хлопот не оберешься.
— Вообще-то, я сказал, что они слишком шумные и говорливые, — поправил Ральф.
Кэти приподняла голову и взглянула на мужа в тусклом лунном свете, который пробивался сквозь полотнище палатки.
— А теперь вдруг изменил свое мнение…
Она задумалась, зная, что даже самые сумасбродные предложения мужа имели вескую причину.
— Американец! — воскликнула Кэти так громко, что за парусиновой перегородкой всхлипнул и пошевелился Джонатан. Кэти моментально понизила голос до яростного шепота: — Ты не посмеешь использовать моих сестер в своих целях!
Ральф прижал ее голову к своей груди:
— Они уже взрослые девочки. Сколько им исполнилось?
— Восемнадцать. — Кэти поморщилась от щекотного прикосновения влажных завитков на груди мужа. — Но, Ральф…
— Да они уже старые девы.
— Они мои родные сестры! Ведь ты не станешь их использовать?
— В Ками они никогда не встретят приличных молодых людей. Твоя матушка отпугивает всех мужчин.
— Ральф Баллантайн, ты просто чудовище!
— Показать тебе, какой я на самом деле ужасный?
Задумавшись на секунду, Кэти хихикнула и тихонько сказала:
— Очень хотелось бы посмотреть!
* * *
— Когда-нибудь я буду ездить с тобой, — сказал Джонатан. — Правда, папа?
— Конечно будешь, — согласился Ральф, взъерошив темные кудри сына. — А пока меня нет, Джон-Джон, я хочу, чтобы ты присмотрел за мамой.
Бледный Джонатан, сидевший на колене отца, кивнул, упорно сдерживая слезы.
— Обещаешь? — Ральф обнял ребенка, потом перегнулся в седле и опустил мальчика на землю рядом с Кэти. Джонатан жестом защитника взял мать за руку, хотя сам не доставал ей и до пояса.