Далеко за полночь она прочла последнюю страницу и сидела, не поднимая взгляда.
Наконец Джанин посмотрела на Крейга, в ее глазах блестели слезы.
— Изумительная история, — тихо сказала она. — Мне нужно прийти в себя, прежде чем я смогу сказать о ней что-то внятное, и тогда мне снова захочется ее прочитать.
На следующий вечер Джанин принесла жирную курицу.
— Домашняя, — объяснила Джанин. — А то от бифштексов у тебя рога скоро вырастут!
Она потушила курицу с вином и за едой потребовала рассказать о героях в истории Крейга.
— Разве мистер Родс действительно был гомосексуалистом?
— А чем еще объяснить его странности? Многие великие люди стали великими именно благодаря своим недостаткам, — оправдывался Крейг.
— А Лобенгула? Неужели его первой любовью стала похищенная белая девочка? Он и вправду покончил с собой? И расскажи мне побольше о Робин Баллантайн — она в самом деле притворилась мужчиной, чтобы поступить в медицинский колледж? Что из написанного произошло в действительности?
— Не все ли равно? — рассмеялся Крейг. — Это всего лишь история, которая могла бы произойти. Я просто попытался воссоздать дух той эпохи.
— Нет, не все равно, — серьезно ответила Джанин. — Лично мне далеко не все равно. Ты сделал так, что для меня это стало важно. Я словно почувствовала себя участницей тех событий, ты заставил меня увидеть их воочию.
Поздно вечером Крейг бесхитростно сказал:
— Я приготовил койку в носовой каюте. Не ехать же тебе домой среди ночи.
Джанин осталась ночевать. На следующий вечер она привезла с собой чемодан и распаковала вещи, устроившись в носовой каюте. Жизнь на яхте постепенно входила в колею. Утром, пока Крейг готовил завтрак, Джанин пользовалась туалетом и душем. Крейг наводил порядок и заправлял койки, а Джанин ездила за покупками и выполняла разные поручения Крейга в свой обеденный перерыв. Возвращаясь с работы вечером, она переодевалась в джинсы и футболку и помогала Крейгу доделывать яхту. Джанин обладала большим терпением и ловкостью, поэтому шлифовка и лакировка у нее получались лучше.
В конце первой недели Крейг предложил:
— Если ты съедешь с квартиры, то сэкономишь кучу денег.
— Я буду платить тебе за постой, — согласилась Джанин, но он запротестовал. — Ладно, тогда я буду покупать еду и спиртное, договорились?
Ночью, погасив газовый светильник в своей каюте, Джанни громко призналась — так, чтобы услышал Крейг, лежавший в кормовой каюте:
— Знаешь, а ведь я впервые чувствую себя в безопасности, впервые с тех пор, как… — Она осеклась.
— Я прекрасно понимаю, как ты себя чувствуешь, — заверил он.