Лекса
Настроение Лексы этим утром устойчиво колебалось между омерзительным и убийственным.
Тупой эльф с манией величия не добавил ей радостных эмоций.
Мало того, что идиот нёсся, размахивая своими ходулями и граблями, и не смотрел под ноги, так еще и помогал с таким видом, будто вселенское одолжение ей, убогой, делал.
Зато как он отшатнулся, встретив ее взгляд! Любо-дорого было посмотреть на его выражение лица.
Лекса привыкла, что необычный цвет радужки вызывает в собеседниках неадекватную реакцию. Кто-то морщился в отвращении, кто-то пугался, слабонервные призывали защитных духов ритуальными жестами.
Ушастый придурок не стал исключением.
Весь скривился, будто лимон зажевал. Подал ей копии тестов, которые помог собрать — аккуратно так, за краешек, чтоб не приведи боги не соприкоснуться. И поспешно ушёл, обдав на прощание удивительно вкусным парфюмом — что-то терпкое, смолистое, и в то же время свежее, как распустившиеся почки.
Это просто преступление, когда такой противный тип так хорошо пахнет.
Лекса открыла аудиторию, запустила студентов, пересчитывая по головам.
Маркос дал ей списки, наказав отслеживать успеваемость.
Смысла посещать ее скучные лекции она и сама не видела, но раз ректор сказал — надо, придётся запугивать подростков.
Предварительный пересчёт не утешал. В списке первой группы значилось сорок две головы, а Лекса насчитала только двадцать восемь.
Будем работать.
Дети рассаживались, галдя и ссорясь за лучшие места — подальше от преподавательской площадки, разумеется. Аудитория была просторной и светлой, окна во всю стену при необходимости можно было прикрыть тяжелыми чёрными занавесями — во время занятий иногда нужна была темнота, для создания проекций и лучшей видимости плетений. Деревянные скамьи, совмещенные со столами, расположились полукругом, спускаясь к центру амфитеатром. Всю стену около входа занимала широкая грифельная доска, перед ней сиротливым квадратом примостился подиум с небольшим преподавательским столом.
Близость кафедры к выходу навевала нехорошие мысли. Например, скольким бытовикам до неё приходилось спасаться бегством от буйствующих студиозусов, или вышедшего из-под контроля заклинания.
Успокаивало, что путь отхода был. И неподалёку.
Ловя на себе удивлённые взгляды, девушка прошествовала к кафедре на небольшом возвышении, и сгрузила на неё охапку бумаг. Часть разлетелась заново, но ползать на карачках и унижаться перед зеленой молодью — себя не уважать.