Чтобы облегчить свое положение, Борис сделал второй разворот. Правда, он был совершен раньше времени. Но Борис надеялся при подходе к третьему ориентиру выправить положение и провести остальные два разворота в положенном месте, хотя и знал, что направление курса полета будет проходить в границах аэродрома и инструктор обязательно увидит ненормальное выполнение полетного задания.
Так это и произошло. После посадки Борис подошел к инструктору, чтобы доложить о выполнении задания. Но тот не дал ему сказать и слова.
— На какой высоте вы должны были совершить полет? — спросил он Пирожкова.
— На высоте семьсот метров.
— На какой высоте вы сделали первый разворот?
— Тысяча двести.
— Кто вам разрешил вносить поправки в полетное задание и тем более чуть ли не вдвое увеличить высоту полета?
— Я попал в воздушный поток, и планер самопроизвольно вошел в набор высоты, — начал оправдываться Борис.
— А вы помогали планеру сделать это и дважды брали ручку на себя. Не так ли?
— Да, это правда, — признался Борис.
— Вы нарушили дисциплину. А нарушение ее, невыполнение приказания в бою может привести к поражению. Сейчас вы не выполнили полетного задания. За это отстраняю вас от полетов на пять дней.
Борис растерялся. Его отстранили от полетов! Он — нарушитель дисциплины, хотя имеет только отличные оценки за каждый полет. Удар казался несправедливым. Что страшного сделал он? Ведь полет закончился хорошо, он прекрасно посадил планер. Подумаешь, поднялся чуть повыше заданной высоты! Что в этом плохого? Ведь он не растерялся, не раскис. От этих мыслей стало особенно обидно. А что скажет он сейчас своим товарищам, как объяснит причину отстранения от полетов? Самолюбие было задето очень сильно. Страшно расстроенный и недовольный, Борис медленно шел к товарищам. Курсанты окружили его.
— Ну что?
— Как дела?
— Неужели отстранили? — послышались шумные вопросы.
— Это несправедливо!
— Нет, Бориса наказали правильно, — остановив товарищей, сказал Георгий Добролюбов.
— А что он такого сделал? Молодец парень! — крикнул Димка Мордвин.
— А я считаю, что так поступать нельзя, — продолжал Георгий. — Ты только подумай, Борис, что будет, если каждый из нас начнет летать по-твоему. Это же анархия!
— Правильно, — поддержал Добролюбова Володя Сафонов. — Это просто воздушное баловство. А что если бы ты был в условиях военной обстановки? Там недисциплинированность может привести не только к невыполнению задания, но и к гибели товарищей по оружию.
Ребята оживленно зашумели. Разгорелся горячий спор. Борис стоял, опустив голову. Незаметно подошел инструктор.