Вслед за командиром эскадрильи подруливаем самолеты к опушке леса и быстро маскируем их ветками — ведь мы уже в пределах досягаемости вражеских воздушных разведчиков и бомбардировщиков. Об этом же предупреждает подчиненных Пасхин, требует строго соблюдать правила маскировки при передвижении, воздержаться от беспорядочной контрольной стрельбы из пулеметов, по демаскировать стоянки освещением, кострами.
10 июля — день подготовки материальной части. Раскрываем лючки, снимаем моторные капоты и приступаем к тщательному поагрегатному осмотру всего самолета. Стрелок радист Игорь Копейкин проверяет рацию, бортовое оружие, штурман Николай Аргунов — навигационное и прицельное оборудование, замки бомбодержателей; техник Андрей Коробцов в поношенном комбинезоне хлопочет у моторов — у него самое большое и не вполне «стерильное» хозяйство.
Я осматриваю свою кабину. Проверяю все, что даже и не требуется в этих случаях, а сам исподволь присматриваюсь к Аргунову и Копейкину: ведь я их знаю еще мало. Только в технике уверен, как в самом себе. Невысокого роста, подвижный, светловолосый, с добрым открытым взглядом, он быстро и четко выполнял любые работы на матчасти, да так, словно не гайки стальные крутил, а нежно перебирал пальцами по грифу музыкального инструмента и никогда не сбивался на фальшивую ноту.
Аргунов пока показывает себя сообразительным и расторопным штурманом и достаточно волевым сержантом. О воздушном стрелке-радисте Игоре Копейкине впечатление складывалось тоже хорошее, хотя он казался замкнутым. Мне же всегда нравились люди веселые, отзывчивые на шутку, общительные. Впрочем, для подчиненного новый командир тоже загадка, так что не каждый сразу открывается, к нему еще нужно найти ключик. Значит, и мне разумно было опереться на народную мудрость: поживем — увидим. Но и растягивать знакомство в условиях, когда не сегодня-завтра придется вместе идти в бой, казалось неразумным. Так или иначе, с чего-то следовало начинать…
Вечером состоялась первая беседа с подчиненными по душам. Подвел итог проделанной работе, а потом попросил каждого коротко рассказать о себе. Затем речь зашла о предстоящих боях за Родину. Мнения всех членов экипажа совпали в главном — сражаться придется с очень сильным противником. Чтобы разбить врага, понадобятся огромное мужество и большое мастерство каждого советского воина, значит, и наше.
Вопреки ожиданиям, ни завтра, ни послезавтра на боевые задания вылетать не пришлось. Чувствовали себя как-то неловко: идет жестокая война, наши товарищи ведут смертельную схватку с врагом за родную землю, а мы, кадровые военные, отсиживаемся, пускай и не в глубоком, по все же в тылу. Мы регулярно питаемся, отдыхаем по нормам мирного времени.