Возможно, мне, как командиру и комиссару, следовало созвать митинг, заклеймить фашистских убийц. По я поступил иначе: приказал всем бойцам отряда прибыть на место трагедии, увидеть все своими глазами и сделать выводы. Наверное, это было жестоко, зато красноречивое и убедительнее любых слов. Никаких дополнительных разъяснении не потребовалось.
…Незаметно подошел новый 1942 год. Сводки Совинформбюро продолжали называть освобожденные города и деревни. В условиях суровой зимы, глубоких снегов и бездорожья воины Красной Армии продвигались вперед, проявляя чудеса мужества и героизма.
По радио назывались фамилии особенно отличившихся в боях солдат, сержантов и офицеров. И вот однажды диктор упомянул бомбардировочную часть, которой командовал Полбин. Она отличилась при освобождении Калинина. Чувство огромной радости за успехи однополчан охватило меня. Но к нему примешивалась и горечь от сознания, что я отлучен от неба, от родного боевого коллектива. Правда, мы не остались в стороне от борьбы, сражаемся за Родину, бьем врага. А крыльев все-таки не было. И от этой мысли становилось невыносимо тяжело.
Вернулась с очередного задания группа партизан. Разум успокоил сердце. Ведь бесполезно и даже вредно витать в облаках, вздыхать о чем-то далеком, когда сейчас нужно решать конкретные земные задачи. Солдату по положено ни хныкать, ни капризничать. Он воюет там, где есть враг, уничтожает его тем оружием, которое у него в руках. И сегодня партизанский отряд — это мой экипаж; я несу ответственность за людей и их боевые дела. Как командир и комиссар. Как коммунист. Мы были и остаемся бойцами Родины, бойцами партии. В этом — главное.
…Январь, с его сильными ветрами и трескучими морозами, вступил в свои права. Советские войска продолжали наступать на Великие Луки. 29-я армия перерезала железную дорогу Москва — Рига на участке Нелидово — Земцы и лишила ржевскую группировку врага важнейшей железнодорожной магистрали.
Как-то, словно само по себе, созрело решение на прорыв в северо-восточном направлении, где гремели бои. Разведчики доносили, что сплошной линии фронта там нет, можно пройти, не встретив крупных сил противника, который к тому же деморализован плачевным для него исходом зимней кампании. От передовых частей Красной Армии нас отделяло два-три перехода. И вот во второй половине января наш отряд навсегда покинул добротную, хорошо оборудованную партизанскую базу.
Шли уверенно, быстро по обжитой нами родной земле. Разведчики и передовая группа надежно обеспечивали основные силы отряда. Раза два я останавливался и пропускал колонну, вглядываясь в обветренные лица партизан, читал в их глазах твердую решимость до конца выполнить воинский долг. Да, теперь в отряде закаленные, обстрелянные бойцы, сознающие свою силу, умеющие воевать. Такие не дрогнут, не согнутся перед лицом опасности. Они знают, как добывать победу.