Михаил Иванович пошёл не к Сиволобовым, а к молодым купцам. Лучше всех он знал купца Костю Князева, сына Петра Князева, друга детства Михаила Ивановича. Костю он нашёл дома. Поздоровавшись, Михаил Иванович спросил:
— Как едут дела, Костя?
— Дела идут в обратном направлении. Выручки никакой, а расход огромен. Снизил цены на товары, а покупателя ни одного. Гоняли лошадей в Рябовский. Никто и цену не спросил. Там огромные табуны скота и лошадей, а покупателей нету. Если я своих лошадей, двадцать голов, пригоню в Ясенов отцу, то они их сожрут за месяц. Остаётся бросить всё и бежать, куда глаза глядят.
— На вот, Костя, прочитай, — сказал Михаил Иванович и подал ему бумагу, написанную Дегтярёвым.
— Он мне говорил, но я думал, выкручусь, — сказал Костя. Что нам делать, Михаил Иванович, посоветуйте.
— Советовать сейчас очень трудно. Время окаянное. А в газетах пишут, что надо частную торговлю преобразовывать в государственную путём конфискации товаров и репрессии купцов, как самых отъявленных эксплуататоров трудового народа. Я боюсь, Костя, как бы вас следом за церковными служителями не погнали на Соловки. Мы в детстве с твоим отцом были друзьями и не предупредить тебя я не могу. Подумай над бумагой Дегтярёва, а я пойду сейчас в совет и поговорю о вашей судьбе. У вас среди купцов кто старший?
— Был Митрофан Петрович, а теперь никого.
— Собери всех купцов к себе, к трём часам дня, и почитайте бумагу Дегтярёва. Окна в доме, где будете сидеть и читать, надо плотно занавесить. Я пошёл, к трём часам придём.
У Красненького в кабинете не было никого. Михаил Иванович пожал руку Красненькому и спросил:
— Где все наши?
— У себя в кабинетах, а что? — спросил Иван Павлович.
— Собери их сюда, хочу сделать важное сообщение, а я пока покурю в коридоре.
Когда все собрались в кабинете у Красненького, Михаил Иванович заговорил:
— Я вам сейчас сделаю сообщение, а вы не падайте. Первое: к нам в станицу приехали посторонние люди создавать колхоз.
— Это и есть сообщение? — спросил Красненький.
— А разве этого мало? Посторонние нас будут собирать и создавать колхоз. Мы должны сами создать колхоз такой, какой будет лучше для людей. А это значит, что завтра на собрании надо поступить так: после перерыва люди разбегаются по домам.
— Это ещё зачем? — спросил Прошин.
— Приезжие уедут ни с чем, а мы на второй день соберёмся, создадим колхоз сами и дадим ему имя Будённого. Дадим телеграмму Семёну Михайловичу с просьбой дать согласие быть почётным колхозником нашего колхоза.
— Вот это да! — восхищённо сказал Степура.