Командование 62-й армии в порядке контрмеры перебросило с левого фланга в район Остров — Скворин 196-ю стрелковую дивизию. Она заняла оборону по восточному берегу реки Лиска и преградила противнику путь к переправе с запада.
23 июля приказом Ставки Верховного Главнокомандования была создана наша 1-я танковая армия. Первоначально в нее вошли 13-й и 28-й танковые корпуса, 131-я стрелковая дивизия, 158-я тяжелая танковая бригада, два артиллерийских полка ПВО, два артиллерийских полка ПТО и один полк гвардейских минометов.
Командующим армией назначили генерал-майора К. С. Москаленко (ныне Маршал Советского Союза), членом Военного совета — бригадного комиссара В. М. Лайока, заместителем командарма — генерал-майора Н. А. Новикова, начальником штаба — полковника С. П. Иванова.
На формирование армии дали всего шесть дней. Но внезапно возникшее угрожающее положение под Калачом сорвало планы формирования. Недоукомплектованная, она была брошена в самую гущу боев, как говорится, прямо с колес. При этом соединения, расположенные в разных местах, не имели надежной связи между собой и со штабом армии.
13-й танковый корпус, до того находившийся в резерве фронта, с момента прорыва немецко-фашистских войск на правом фланге 62-й армии временно подчинили непосредственно командующему этой армией. Части корпуса вступили в бой 24 июля вместе с 33-й гвардейской стрелковой дивизией. Это произошло в районе Копанья, в шестидесяти километрах северо-западнее Калача.
131-я стрелковая дивизия оборонялась на восточном берегу Дона, от Голубинской до Калача. А 158-я тяжелая танковая бригада еще находилась на марше. Ее подход к Дону ожидался только к ночи на 26 июля.
Таким образом, утром 25 июля генерал К. С. Москаленко мог использовать в районе Калача лишь наш 28-й танковый корпус, оказавшийся ближе всех. Но корпусу в то время было еще далеко до полной боеготовности. И вот почему.
Создавался он в сложных условиях и очень поспешно. 39, 55 и 56-я бригады, послужившие ядром соединения, в боях на Крымском полуострове потеряли почти всю технику и более двух третей личного состава. В конце мая сорок второго года остатки их перебросили в Сталинград. Здесь они пополнялись людьми и техникой.
Одновременно создавалось управление корпуса, а в начале июля в Сталинград приехали командир корпуса полковник Г. С. Родин и комиссар А. Ф. Андреев. Тут только мы и узнали, что входим в состав 28-го танкового корпуса.
Но 6 июля пришел неожиданный приказ. Он требовал танковые батальоны бригад переформировать по штатам отдельных батальонов и на следующий день отправить в 62-ю армию.