Приехала кухня. Кто-то нараспев затянул, подражая горну:
— Бе-ри ло-жку, бе-ри хлеб…
Танкисты с котелками потянулись к небольшому овражку.
Вскоре и Маслаков принес пшенной каши с мясом. Аппетита не было, но я заставил себя съесть свою порцию. Неизвестно, как сложатся дела и когда еще доведется покушать.
Когда небо на востоке стало пурпурным, зарокотали моторы, заскрежетал металл. Батальоны Довголюка и Грабовецкого тронулись одновременно. Оставляя на росистой траве мокрый след и набирая скорость, танки устремились на север по обеим сторонам широкой проселочной дороги.
Довголюк построил свой батальон уступом: две роты в линию, третья — метров на сто пятьдесят сзади и справа. Подразделения Грабовецкого пошли таким же уступом, но влево. Подобный боевой порядок позволяет наилучшим образом противостоять фланговым ударам противника. Сейчас это особенно важно. Ведь у Довголюка открыт правый фланг, а между Грабовецким и действующей левее нас 39-й танковой бригадой почти километровый разрыв.
Наш левый сосед имел задачу ударом с юга овладеть селом Ложки. А батальоны Довголюка и Грабовецкого должны были освободить еще один «Полевой стан», что севернее нашего, а затем обойти Ложки и захватить севернее села высоту, обозначенную на карте отметкой 174.9.
Поднявшись на свой танк, я наблюдаю за ходом наступления. Местность совсем не благоприятствует атакующим: она сравнительно открытая и несколько повышается на север. Разбросанные там и сям небольшие высотки и зеленые купы рощ и кустарников не могут служить надежным укрытием. Машины, двигающиеся по посевам, хорошо просматриваются на золотистом фоне пшеницы. Противник, засевший на возвышенностях перед вторым «Полевым станом», конечно же, прекрасно видит наш маневр.
И действительно, перевалив один гребень и выскочив на другой, батальоны попадают под сильнейший артиллерийский огонь.
Некоторое время они продолжают еще продвигаться, но перед высотой 150.7 останавливаются. В бинокль хорошо видно, как, содрогнувшись, застывает одна тридцатьчетверка, загорается другая. Черные клубы дыма поднимаются и левее, где действуют семидесятки Грабовецкого.
Танки 1-го батальона, наполовину скрытые в высоких хлебах и издали похожие на гигантских черных жуков, маневрируют по склону гребня. Они то выползают поближе к гребню и торопливо делают несколько выстрелов, то откатываются назад.
— Ищут послабее место в обороне, — догадывается Грудзинский. — Эх ты, смотрите, еще три танка подбили…
Да, неважное начало. Идут первые минуты боя, а из строя выбыли пять тридцатьчетверок. Бригада Румянцева уже должна бы пойти в наступление, но на ее участке не угадывается пока никаких признаков боя. В чем дело? Связываюсь с ее штабом. Оттуда отвечают, что смогут выступить только через полчаса. У них получилась неувязка. Офицер связи в темноте заплутался и с опозданием доставил в батальоны приказ. Соответственно и 56-я бригада Лебедева, которой предстояло действовать в затылок, тоже задерживается.