— Не загубим, — твердым голосом ответил представитель из Перми. — Будем перевозить пассажиров и грузы не хуже, чем Каменские, чем Шанин и вся остальная свора, которая достаточно пожила на наш счет…
Люди в зимовке с каждым словом Демидова чувствовали себя все напряженней.
— Судовладельцы запустили флот, — продолжал оратор. — Им хотелось, чтобы Советская республика не имела водного транспорта. Но они просчитались, флот теперь в руках народа. Сам Ленин подписал декрет. Водники Перми уже развернули ремонт судов, готовят их к навигации. И ваш долг привести свой флот в порядок…
И снова кто-то прервал оратора:
— Осип Иванович ведет дело хорошо. Зачем у него отбирать пароходы? Пусть хозяйничает!
Было очевидно, что приспешники Шанина пытаются сорвать собрание, не допустить национализации флота. Но представитель из Перми, не обращая внимания на выкрики, продолжал свое выступление:
— А флот у Шанина забирать надо, именем Советской власти. Народу он принадлежит. А будет трудно, не бойтесь. Вы не одни!
После Демидова выступали местные водники. Первым взял слово механик парохода «Соликамск» Петр Никитич Зеров, затем говорил механик с «Американца» Петр Фокеевич Молоковских. Выступал еще кто-то. Яков Михайлович не запомнил его фамилию. Больше никто не просил слова. Молчали.
Тишину нарушил возглас: «Долой Шанина!»… Этот призыв прокатился по всей зимовке, вызвав гул одобрения.
В мире судовладельцев Шанины были известны давно. Им принадлежали пароходы «Американец», «Орлинец», «Орел-городок», «Соликамск» и другие суда. Последний представитель этой фамилии Осип Иванович Шанин мнил себя князьком Орла. Кроме пароходов, он владел несколькими большими домами. У него были магазины, в которых он обязывал своих работников втридорога покупать продукты.
Когда поставили на голосование предложение отобрать у Шанина суда, только три человека высказались против, большинство же было за национализацию. Вместе со всеми поднял руку и Яков Михайлович.
Для руководства хозяйством решили создать Деловой совет. С мест стали выкрикивать фамилии кандидатов:
— Молоковских!
— Зеров!
— Суслов!
Это были самые уважаемые в округе труженики. Председателем Делового совета выбрали Петра Никитича Зерова.
Из зимовки расходились группами. Одни шли, бурно выражая свое ликование по поводу того, что только что совершилось. Другие плелись в молчаливом раздумьи.
Пирожков был уже далеко от зимовки, когда его нагнал знакомый капитан и, лукаво улыбаясь, спросил:
— Видать, ты в большевики собираешься записаться, что против своего сродника пошел?