Так познакомились фашисты с уральскими добровольцами. «На нашем фронте появились дивизии черных ножей», — говорилось в одной из сводок немецкого командования.
Почему «черных ножей»?
Златоустовские рабочие подарили добровольцам для бытовых нужд ножи с черными рукоятками. Но воины стали использовать их в качестве оружия. Если машины выходили из строя, танкисты, черные от порохового дыма, выскакивали и с пистолетом в одной руке и ножом в другой яростно набрасывались на врага. Комсомолец Шестаков, бывший рабочий Березниковского азотнотукового завода, сдержал слово, данное Льву Шатрову: только в одном бою с помощью автомата и ножа он «отправил к праотцам» 16 гитлеровцев.
Легендарный подвиг совершила уральская мотопехота. Бешеный огонь гитлеровских автоматчиков не приносил вреда нашим воинам: сделанные руками уральских рабочих стальные панцыри-нагрудники защищали их.
«Особенно отличилась Пермская танковая бригада: танкисты этой бригады только 30–31 июля уничтожили: 1000 фрицев, в том числе 200 немецких офицеров; 38 пушек, 6 танков, 8 минометных батарей, 3 бронемашины и т. д.», — сообщало командование корпуса в Пермь.
Участник первого боя старшина Лихачев, приезжавший на побывку в тыл, рассказывал: «Первую битву мы вели за город Орёл. Здесь отличился комсомолец Михаил Орлов. Он не жалея своих сил и крови уничтожал немцев. Вдруг пулемет Орлова замолчал. Не сразу поняли бойцы, что случилось с товарищем. К Орлову подошел его друг боец Сашкин и спросил:
— Михаил, ты ранен?
— Да, ранен.
— Тогда давай в госпиталь.
— Не пойду, я мало еще немцев перебил. И, припав к пулемету, он продолжал косить немцев.
Михаила ранило во второй раз.
— Сволочи, комсомольский билет испортили, — сказал он, прижав руку к окровавленному нагрудному карману.
Через несколько минут Миша умер».
— Народ у нас золотой. Только с такими и можно воевать наверняка. Замечательно дрались ребята, — говорил Лев после сражения начальнику политотдела части.
— Верно. Но командиру не следует так рисковать собой.
Лев понимал, что имеет в виду его собеседник. Во время последнего боя танк, на броне которого стоял Шатров, был подбит вражеским снарядом. Разрывом Шатрова сбросило на землю. Перед глазами все шло кругом, в ушах звенело. Но через несколько минут, подобрав автомат убитого бойца, он снова пошел в атаку.
Замечание Лев признавал правильным, но иначе вести себя в бою ему было трудно: так велика была ненависть к гитлеровским головорезам, страшные следы пребывания которых уральцы находили на каждом километре освобожденной земли.